С. Князева, к.и.н., доцент кафедры ЗРиВП РГГУ
ЦЕННОСТИ И ИНТЕРЕСЫ В ИТАЛЬЯНСКО-РОССИЙСКИХ ОТНОШЕНИЯХ (КОНЕЦ ХХ-НАЧАЛО ХХI В).
Часть I.
Часть II читайте, пройдя по ссылке:
http://lana-allina.com/articles/230730
Итальянско-российские отношения имеют длительную историю, и в её русле были продолжительные периоды, когда они развивались ровно, в целом успешно. Имидж двух наших государств в глазах итальянцев и россиян оставался до последних лет если не позитивным, то нейтральным. Романтизация в реконструкциях образов России в Италии (и наоборот) влияла на формирование теплого климата российско-итальянских отношений, укрепляла научные, деловые, экономические, культурные связи между нашими странами. От сложившихся в Италии представлений о России и россиянах во многом зависит, насколько гладко развиваются итальянско-российские отношения.
Если не считать не вполне "ровных" периодов взлетов и падений в отношениях между двумя странами, в длительной исторической перспективе российско-итальянские отношения развивались бесконфликтно. Сложилась практика регулярных встреч на уровне глав государств и правительств, укрепились торговые и экономические связи, особенно в электроэнергетике и электронике, мебельной, легкой промышленности. Отметим и обучение студентов в итальянских и российских университетах, длительные стажировки в учебных заведениях и краткосрочные обмены в рамках международных образовательных программ - университетских и лицейских. Позитивные сдвиги произошли в последние годы в и организации «круглых столов», конференций, иных форм обмена мнениями по вопросам истории, религии, политики, права, бизнеса, перспектив отношений между Востоком и Западом и т.д .
Важную роль в создании благоприятного образа нашей страны играет историческая память народов Италии и России, ставшая итогом длительного взаимопроникновения двух культур начиная с Нового времени и особенно в XIX в. Не говоря о первых контактах великих итальянских путешественников (Марко Поло и Джованни дель Карпине) с россиянами, связи стали укрепляться с конца XV в., что привлекало в Московское государство архитекторов и художников именно в эпоху Ренессанса и Просвещения. В архитектуре Российского государства появился итальянский стиль. Широкие возможности предоставило итальянским зодчим строительство Санкт–Петербурга, большую популярность получили итальянская опера, bel canto, хореография.
С XIX в. путешествия по Италии становятся органической частью жизни для представителей высших и состоятельных слоев российского общества, а некоторые политические деятели, писатели, художники России нашли в Италии вторую родину.
Для россиян Италия была источником вдохновения, и особый импульс придавало ей очарование античности и средневековья , но итальянцев и россиян сближало и стремление лучше понять друг друга. Знакомясь с российской культурой, итальянцы восхищались иконописью, культурой Золотого и Серебряного века. В Италии распространено убеждение, что в отношении культуры Россия – великая страна.
Укрепление культурных связей, наряду с растущей взаимной симпатией, способствовало консолидации дипломатических отношений, и благоприятное влияние на это оказывали такие факты, как помощь российских моряков, оказанная жителям Калабрии и Сицилии во время Мессинского землетрясения 1908 г . – одна из улиц Мессины была названа в честь российского военно-морского флота .
В конце XIX в., в золотой век российского предпринимательства , расширились российско-итальянские деловые, бизнес и экономические контакты. Нельзя забывать, что до последнего времени взаимная заинтересованность российского и итальянского бизнеса была выражена очень отчетливо. В отношении россиян преобладали симпатия и ощущение сходства, родства национального характера – назывались доброта, отзывчивость, открытость, готовность прийти на помощь ближнему, оказавшемуся в беде , так что к началу ХХ столетия итальянско-российские отношения развивались позитивно в силу взаимного доверия, интереса и экономической (инвестиционной) привлекательности, несмотря на различия ценностных моделей наших стран.
Мало совместимые ценностные системы, наряду с удаленностью двух стран, казалось бы, должны были препятствовать установлению взаимопонимания между Италией и Россией. Но, по-видимому, мы сталкиваемся с уникальным случаем в истории, когда взаимный интерес двух стран с различными политико-правовыми стандартами и не слишком совместимым ценностным ядром не препятствовал укреплению связей между представителями культуры, науки, бизнеса, политики, а также представлению о наших народах как близких по духу. И здесь можно говорить о существовании твердого ценностного ядра в итальянско-российских отношениях, уходящего корнями в далекое прошлое. Не случайно известный российский писатель, историк, искусствовед Павел Муратов подчеркивал, что Италия "никогда не уйдет из поля зрения русской духовной жизни" и что если уж русский человек постигает прелесть Италии, то любовь свою к ней сохраняет до конца своей жизни .
Если рассматривать Италию и Россию в длительной исторической перспектив, две страны шли различными цивилизационными путями. Италия - страна с центром в Риме, - и ее ценностная модель впитала в себя античную культуру и основанное на римском праве правовое ядро, противоречивые политико-правовые стереотипы, получившие развитие в Понтификате, католическую веру. В Средние века и на заре Нового времени Коммуны Северной и отчасти Центральной Италии стали подлинным очагом свободы. Находясь в сердце Средиземноморья, Итальянский Сапог был перекрестком Европы и мира, пересечением различных культур, центром обмена информацией, ассимиляции разнообразных идей, экономически продвинутым ее регионом.
Россия, - страна, сильно удаленная от морей (особенно теплых), от Мирового океана, с необъятными, слабо неосвоенными и трудно управляемыми территориями, суровым непредсказуемым климатом, собирала земли вокруг Москвы, где на протяжении длительного времени доминировали иные политические предпочтения, правовые и религиозные традиции. В из числе отметим сильную, даже грозную власть, неуважение к человеческой личности и неадекватное восприятие закона, - традиции, на которые накладывались политико-правовые и религиозные стереотипы Владимиро-Суздальского княжества и Византии - неограниченная власть правителя, православие, цезаропапизм. А необходимость противостояния нашествиям привело к формированию образа врага, а затем стереотипов закрытого общества.
Италия стала колыбелью Гуманизма и Возрождения, одним из важных центров университетов, интеллектуальной элиты, уважительного отношения к личности и ее правам, к информации, образованию и научному знанию. А Россия еще долгое время находилась в плену архаичных представлений о человеке, об отношениях между властью и подданными, причем с сильной примесью влияний восточной деспотии.
В Новое время в Европе и даже в Италии, которая в этот период потеряла независимость на большей части своей территории, формы политической власти, за отдельными исключениями, так или иначе обновлялись . Поэтому в исторической перспективе интерес к либеральным и демократическим идеям оказался в Италии весьма устойчивым начиная с середины - второй половины XIXв. В России же устойчивое предпочтение деспотическому правлению в форме самодержавия сохранялось и в этот период среди значительной части политической и даже интеллектуальной элиты, равно как и приверженность жестко консервативным идеям и консервативному традиционализму, общинному коллективизму.. Это базовое ценностное ядро сохранялось в течение многих столетий при отсутствии глубоких реформ, а те реформы, которые все же проводились, не имели реальных последствий, поскольку не опирались на реальную поддержку значительной (если не большей) части общества.
После Октябрьского переворота 1917 г. Россия стала «закрытой книгой» для итальянцев – сквозь «железный занавес» просачивались скудные известия, в основном о росте ВПК и репрессиях против советских людей и итальянских политэмигрантов, деятелей Коминтерна в Москве. Тем не менее, Италия стала одной из первых стран Запада, установивших двустороннее экономическое сотрудничество с Советским Союзом : укрепление связей было продиктовано зависимостью итальянской экономики от импорта, поиском новых рынков сбыта.
В годы Второй мировой войны итальянские и советские солдаты сражались плечом к плечу в Движении Сопротивления , а в 1944 г. Советский Союз первым из стран антигитлеровской коалиции установил с Италией дипломатические отношения.
В эпоху холодной войны отношение к Советскому Союзу в Италии было обусловлено неприятием имперской логики, ущемления базовых и гуманитарных прав человека, страхом перед ВПК, советским ядерным оружием и танками. В эти годы в стереотипах общественного мнения Италии преобладали стремление игнорировать СССР как непредсказуемого противника, отношение к Советам часто переносилось итальянцами на советских людей, а интеллектуальная элита способствовала формированию образа Империи .
Межгосударственные отношения вплоть до 1960-х гг. не отличались интенсивностью: Италия занимала не первое место во внешнеэкономических расчетах и внешней политике Советского Союза. Однако они были ровными и неконфликтными. Этому способствовали удаленность наших двух стран и отсутствие конфликта геополитических интересов двух стран: они пересекались слабо, особенно после разрыва дипломатических отношений СССР с Албанией (декабрь 1961 г.) и выведения из восточной Адриатики советских подводных лодок. Однако в годы итальянского экономического бума- в середине 60-х гг. были заключены двусторонние соглашения 60-70-х гг. о торговле, а также договор о строительстве автомобильного завода в Тольятти, подписанный в 1966 г. между руководством концерна ФИАТ в лице В. Валлетты и советским правительством , благодаря чему смогли получить работу тысячи советских и итальянских рабочих, техников, переводчиков и др.
В эти годы экономические связи основывались на традиционном экспорте Италией в Советский Союз кожи, аксессуаров, трикотажа, синтетических изделий и электроники, а СССР экспортировал в Италию в основном топливные ресурсы и лесоматериалы.
Удачной формой культурной дипломатии стало в эти годы сотрудничество в области образования и науки – проведение Конгрессов исторической науки, регулярных советско-итальянских конференций и симпозиумов . Итальянско-советские отношении строились исходя из взаимных интересов, а декларируемые ценности носили самый общий характер (борьба за мир, против ядерной угрозы, мирное сосуществование двух систем, разрядка международной напряженности и т. д.)
Неоднозначную роль в создании имиджа Советов и стереотипов поведения в отношении русских сыграла, начиная с конца 60-х гг., Итальянская компартия. Большинство итальянских коммунистов заняли жесткую позицию в отношении СССР после венгерских событий 1956 г. и вторжения войск ОВД в Чехословакию 21 августа 1968г. ИКП, традиционно получавшая на выборах поддержку примерно трети итальянцев, чье влияние в Италии значительно возросло в 70-е гг., после принятия курса на еврокоммунизм и стратегии исторического компромисса , последовательно разоблачала нарушения прав человека и беззакония в Советском Союзе . С позиций еврокоммунизма итальянские коммунисты во главе с ее лидером Э. Берлингуэром (и не только они) осуждали подавление инакомыслия, разоблачали проявления беззакония в Советском Союзе, указывая на необходимость соблюдения условий знаменитой «третьей корзины» Хельсинки .
Неприятие Советской Империи значительной привело к бойкоту Италией летних Олимпийских Игр 1980 г. в Москве. Но российско-итальянские экономические и торговые связи, основанные на взаимном интересе, не прерывались и в этот сложный для мировой политики период, несмотря на жесткие заявления итальянских коммунистов и итальянского истэблишмента по вопросу о вторжении в Чехословакию и Афганистан, об отношении брежневского руководства к движению Солидарность и её лидеру Л. Валенсе, по поводу событий конца 1970-х - начала 1980-х гг. в Польше, особенно в период и после декабрьского кризиса 1981 г. Примером взаимовыгодного экономического сотрудничества служит расширение связей между СССР и концерном «ЭНИ» - заключение договоров о регулярных поставках нефти и природного газа в Италию.
Приход к власти М.С.Горбачева весной 1985 г. и начало перестройки вписали новую страницу в отношениях Италии и Советского Союзоа – итальянско-советские отношения встали на путь доверия, новой, открытой дипломатии и преодоления двойных стандартов в межгосударственных отношениях. В 1987–1991 гг. имидж СССР среди итальянцев стал преимущественно позитивным. Конечно, уже в тот период в общественном мнении Италии проскальзывало скептическое или сочувственно-настороженное отношение к политически нестабильной непредсказуемой державе, к распадающейся империи, испытывавшей серьезные финансовые и экономические трудности . По мнению многих итальянцев, любые изменения в руководстве страны могли повлечь за собой непредсказуемость внешнеэкономической политики и внешнеполитического курса Советского Союза по отношению к Западу вообще и к Италии, в частности, в результате свертывания реформ внутри страны. Но постепенное преодоление стереотипов холодной войны и внешнеполитические ориентиры ускорения и «нового мышления» способствовали росту популярности М.С. Горбачева в Италии, особенно, после его визита в Италию и визита М.С.Горбачева и Р.М.Горбачевой в Ватикан в декабре 1989 г. Одобрительное, уважительное, а то и восторженное отношение к энергичному, молодому, настроенному на волну диалога и сотрудничества советскому лидеру - политику и человеку новой формации - постепенно распространялось и на приезжавших в Италию россиян. А после распада СССР итальянцы с оптимизмом наблюдали за развитием отношений с новой Россией, начавшихся с визита Б.Н. Ельцина в Италию 18 декабря 1991 г., т.е. практически сразу после Беловежских соглашений, с одобрением отнеслись к курсу либеральных реформ, выражали надежду на партнерские отношения, а позднее поддержали инициативу главы кабинета министров С. Берлускони, по предложению которого Россия была принята в «Большую семерку». (с 1996 г, но в статусе активного члена с середины нулевых годов XXI в).
Однако и в 90-е гг. односторонняя и неполная информация формировала отстраненное или неприязненно индифферентное отношение многих (иногда большинства) итальянцев к российской действительности, что приводило к отсутствию реального интереса к нашей стране, а иногда влекло за собой подчеркнутое нежелание узнать что-либо новое о России. В итальянских СМИ, в информационных телепрограммах всегда преобладало освещение внутриполитических проблем Италии, а во внешнеполитических блоках основной упор делается на Евросоюз, США и Ближний Восток. События в России и на постсоветском пространстве освещались и освещаются лишь в периоды крупных событий или кризисов, что приходится учитывать при анализе проблемы восприятия русских рядовыми итальянцами, в частности, того, почему чувства итальянцев эмоционально окрашены лишь исключительно жалостью - либо жестким неприятием ущемления базовых и гуманитарных прав человека в России и на постсоветском пространстве. Имидж России и россиян в итальянском общественном мнении во многом определялся и сегодня определяется непониманием ситуации в нашей стране, настроениями широких масс россиян, а в конечном счете - базовых ценностей нашей страны. В массовом сознании Италии действуют сложившиеся за 70 лет советской власти стереотипы, и многие итальянцы, особенно те, чье взросление или зрелые годы пришлись на годы холодной войны, убеждены в тождественности советской и российской внешней политики, её правопреемственности.
Тем не менее, в 90-е гг. ХХ и в первое десятилетие ХХI вв. отношения между двумя странами складывались позитивно, несмотря на известные взлеты и падения (а то и ямы) и представления, что для России Италия не самый важный торгово-экономический партнер, заинтересованный в основном лишь приобретением российского сырья и энергоресурсов. Итальянский бизнес и в советские времена, и в новой России привлекали необъятный рынок и широкие возможности для предпринимательства в нашей стране, а руководство, и советское, и российское, было заинтересовано в оздоровлении инвестиционного климата и укреплении экономических связей с Италией.
Однако подчеркнем: уже первая чеченская война (1994-начало 1996 гг.) обозначила переход от сдержанного оптимизма к негативному отношению ко многим внешне- и внутриполитическим акциям России и к перспективам итальянско-российского сотрудничества. Военные действия России в Чечне были оценены СМИ как «грязная война» , «агрессия «русского Голиафа» против «чеченского Давида» . Итальянские политологи отмечали, что «преследуемые Россией цели заключаются в подтверждении статуса великой державы и ее геополитических интересов» в зоне пересечения нефтепровода» и говорили о невозможности безболезненного преодоления конфликта на периферии России . Сопротивление агрессии России в Чечне оценивалось как абсолютно законное , и сочувственное отношение к чеченскому народу, имеющему «полное право отстаивать право на суверенитет, который не признает Россия», с самого начала получило распространение в общественном мнении Италии и повлияло на формирование негативного имиджа России в глазах итальянцев независимо от их социального или профессионального статуса .
Итальянские СМИ публиковали данные о насилии и беззакониях российского военного командования во время второй чеченской войны , «заинтересованного в продолжении войны и посылающего на смерть российских солдат» , квалифицировали действия России на Кавказе как произвол, пренебрежение к базовым правам человека, провозглашенным во Всеобщей Декларации прав человека, принятой ООН в 1948г. и в послевоенных Пактах и Конвенциях ООН по правам человека, подписанных еще советским руководством в 60-80-е гг. ХХ столетия.
Современная Россия уже не была «закрытой книгой» для итальянцев. Благодаря расширению контактов и возможностям, предоставляемым новыми информационными технологиями (Интернет, скайп, электронная и мобильная связь и т.п.), положение в России, жизнь россиян стали лучше известны итальянцам. «Цвет итальянской культуры» (используя терминологию ее видного представителя Витторио Страда), играющий важную роль в формировании общественного мнения, придерживался позиции, что Россия «не соответствует европейским (политико-правовым – С.К.) стандартам» . Всё же односторонняя и достаточно скудная информация усиливала скептицизм или индифферентное отношение к повседневной жизни россиян на уровне обыденного сознания. Поступающие из России сведения были фрагментарными и часто искажались российскими или зарубежными поставщиками информации, что сказывалось на изложении событий в России итальянскими СМИ.
Отклики на события, связанные с атомной подводной лодкой «Курск» (август 2000 г.), с захватом заложников в театре на Дубровке в Москве (ноябрь 2002 г.) и в Беслане (сентябрь 2004 г.), с террористическими актами в последние пятнадцать лет в Москве и других городах России подробно освещались в итальянской прессе и по телевидению. Делались выводы о нежелании российской власти прийти на помощь терпевшим бедствие морякам «Курска», о равнодушии к горю членов семей моряков, заживо погребенных на дне ледяного моря. Вызвал недоумение отказ российского правительства принять помощь от международных организаций , что, по мнению аналитиков, объяснялось стремлением замуровать на дне ледяного моря сведения, касающиеся военных маневров российского флота» . Тональность СМИ была различной , но трагедия «Курска» создала образ страны, чьи власти пренебрегли человеческими жизнями ради целей государства. – и это негативно повлияло на переговоры о смягчении визового режима в Италии и России (и в Европе, в рамках Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (июнь 1994 г.).
Негативный образ России получил развитие в дни захвата террористами заложников в театре на Дубровке и в школе Беслана : итальянские аналитики осудили позицию российских властей, «не пожелавших вступить в переговоры с террористами ради спасения людей» и использовавших трагедии для укрепления собственной власти .
Рядовые итальянцы убеждены, что доступ к всесторонней и объективной информации в России невозможен для россиян, за исключением, в какой-то мере, лишь Интернета. Контроль над избирательными кампаниями последних лет, формальная процедура выборов, предопределившая итоги выборов в Государственную Думу (декабрь 2011 г.) и президентских выборов (март 2012 г.), невозможность голосовать на выборах против всех, безнаказанность убийц прогрессивных журналистов, в частности, Анны Политковской (7.10.2006 г.), Натальи Эстемировой (15.07.2009 г), коррупция в высших эшелонах российской власти - все это воспринималось итальянским общественным мнением как великодержавность, ущемление базовых прав человека, «перекрой» законов, направленный против тех, кто хочет проводить политику, отличающуюся от официальной» . В связи с убийством Анны Политковской ее итальянская коллега С. Маннелли уточнила, что Запад проявил наивность, полагая, что «зверь советского коммунизма исчез в пропасти истории» . В октябре 2007 г., телеканал RAI UNO показал интервью с родственниками журналистки , и муниципалитет столицы принял название о переименовании одной из улиц Рима в ее честь.
***
В течение вот уже почти 25 лет постсоветской эпохи итальянско-российское сотрудничество имели определенные шансы на устойчивое развитие в рамках двусторонних соглашений и в пределах, заданных вступлением в силу в ноябре 1993 г. Маастрихтского договора и оформлением Европейского Союза. В данном контексте подчеркнем идею двойной лояльности, культивируемую в Италии - старейшем акторе ЕЭС и Европейского Союза: со школьной скамьи происходит формирование гражданской позиции итальянцев в соответствии со стереотипом: "Мы итальянцы, но мы в той же мере и европейцы".
В принципе, до середины нулевых гг. итальянско-российские отношения можно оценить позитивно, а в премьерство С. Берлускони временами они выглядели безоблачно: и внутри страны, и в Евросоюзе Италия продвигала политику партнерства и соседства, соблюдения рамочных соглашений, упрощения выдачи виз (лето 2004 г) .
До последнего времени, как показывает анализ состояния и итогов итальянско-российского сотрудничества в обозначенный период - формально они обнадеживающие. Тем более, что позиция итальянского правительства по вопросу о внешнеполитическом курсе России даже в 2014 г., в период резкого ухудшения российско-европейских отношений, оставалась одной из самых лояльных и умеренных по сравнению с другими странами ЕС (вплоть до саммита Большой Двадцатки в Брисбене в ноябре 2014 г.) , что очевидно объяснялось интересами Италии, заинтересованной в сохранении благоприятных экономических и бизнес связей с нашей страной. Это выражалось в деятельности Обществ итальянско-российского сотрудничества в Италии и российско-итальянского сотрудничества в России, в сотрудничестве регионов (Липецк, Кемерово, Татарстан), городов-побратимов, "перекрестных годах Италии в России и России в Италии, выставках, языковых центрах, обменах (командировки в рамках научных связей, стажировки студентов в рамках программы Эразмус-образование); в молодежных, туристических программах, в открытии новых консульств, - словом, в углублении сотрудничества посредством осуществления культурной дипломатии .
Безусловно, имидж России в глазах итальянцев был противоречивым даже в самые благополучные периоды сотрудничества, и растущие связи не всегда являлись показателем того, что он меняет знак с минуса на плюс.
В таком случае возникает вопрос: что же мешает дальнейшему развитию сотрудничества наших стран? Откуда возник дефицит возможностей плодотворных итальянско-российских связей если не на базе общеевропейских ценностей, то хотя бы на основе взаимных финансовых, экономических и бизнес интересов?
Рассмотрим проблему соотношения ценнностных моделей и интересов в итальянско-российских отношениях за последние четверть века.
Будучи крупным государством Европы и старейшим актором Евросоюза, Италия не только постоянно подчеркивает приверженность своего народа общим европейским ценностям, основам и принципам европейского пространства, единой европейской идее, евроатлантизму – в целом Италия не отделяет себя от европейской цивилизационной общности.
Общеевропейские ценности легко поддаются выявлению и анализу: они с предельной четкостью изложены в Копенгагенских (Мадридских) критериях (июнь 1993 г.), основанных на статьях 6 и особенно, 49 Маастрихтского договора. В договоре даны отсылки на Устав ООН, Римскую конвенцию по правам человека (4.11.1950), два Международных пакта по правам человека (16.12.1966 г), Заключительный акт по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1.08.1975 г.), на Парижскую Хартию для Новой Европы (21.11.1990 г.) и Ниццкий договор (1991 г). Отметим, кстати, что большинство этих документов было подписано Советским Союзом, и поскольку российская дипломатия обозначила правопреемственность советской внешней политики конца 80-х гг., то тем самым она выразила готовность соблюдать декларируемые в этих документах базовые принципы международного права .
Государства Евросоюза согласовали и определили в Копенгагенских критериях условия, соответствующие целям, принципам, ценностным ориентирам единой Европы. Речь идет о защите прав и свобод человека, о принципах, изложенных в Хартии Европейского Союза об основных правах (7 декабря 2000 г.), общих для государств-членов конституционных традиций. Ценностная евроатлантическая модель базируется на комплексе современных либеральных ценностей и ценностей Welfare State: это уважение к человеческой жизни и достоинству человека, свобода граждан, терпимость к их волеизъявлению. Такие возможности свободного развития личности создает институциональная стабильность – стабильность институтов, гарантирующих права человека, верховенство закона, маятник власти на основе неформальных выборов, ее легитимность власти, низкий коррупционный показатель, ассистенциальное государство . работоспособная конкурентоспособная рыночная экономика. Этому способствует глубоко укоренившийся в сознании европейцев (возможно, особенно это касается итальянцев) либеральный принцип о приоритете частного блага над общим благом и соответствии частного интереса (частного блага) общему благу .
В начале ХХI столетия уровень европейской демократии, органичной частью которой стало и современное итальянское общество, определяется стремлением общества поддержать власть, которая блокировала бы коррупцию, ставила бы под жесткий контроль чиновников, положила бы конец манипуляциям в отношении населения со стороны власти, обеспечила бы реальную правовую защиту граждан . Квалифицируя понятия «либеральная система» и «демократия», Британская Энциклопедия определяет современную демократию, с оговоркой, что речь идет о представительной демократии, как «форму правления, где права большинства, такие, как свобода слова, выступлений или совести, осуществляются в рамках конституции через избираемые учреждения» . В статье в "Итальянском Словаре истории", посвященной либерализму, подчеркивается, что «либерализм является незыблемым принципом» демократии, где власть представляет интересы большинства населения» . А известный итальянский философ Норберто Боббио определил демократию как "правление законов", синтез политической выгоды и моральных устремлений власти, совокупность правил игры для преодоления конфликтов без кровопролития .
Необходимые механизмы контроля власти в итальянском обществе, с определенными оговорками, включены. Это верховенство закона, парламентаризм, работающий «маятник» власти, контроль гражданскими институтами произвола вертикали власти, правовая защита граждан, социальная ответственность свобода личности, основанная на ответственности. В отличие от России, в Италии созданы предпосылки и – хотя с оговорками – включены механизмы блокирования возможного скольжения власти к деспотизму.
К изложенному добавим, что, выступая в Риге на торжествах по случаю начала полугодового председательства Латвии в Европейском Союзе, комиссар ЕС по внешней политике и политике безопасности итальянка Федерика Могерини затронула вопрос о европейских ценностях и обратила особое внимание на "необходимость ценностей демократии, совместного проживания (в пространстве ЕС - С. Князева), толерантности и единства в разнообразии", т.к. одной из ценностных опор ЕС является способность работать рационально ради общего блага" .
В России конца 80-90 х. сложившиеся во многих европейских странах представления о демократии напоминали экзотичный «заморский плод» . Известный итальянский публицист, журналист, писатель Дж. Кьеза задал риторический вопрос: «Можно ли ожидать от политических кадров, не обладающих необходимыми для политиков качествами и не имеющих представления о законах демократии, что они подойдут к проблемам возрождения страны, заботясь о благополучии своих сограждан?" .
Говоря об этапах развития итальянско-российских связей и сотрудничества с позиций ценностей и интересов, отметим, что на первом этапе (90-е годы ХХ века) общие ценности в целом не только не отрицались, но подчеркивались, хотя события в России уже в тот период вызывали сомнение и скептицизм итальянцев. База для взаимопонимания была заложена после выступления М. С. Горбачева в Совете Безопасности ООН (декабрь 1988 г.) и в Европарламенте (июль 1989 г.) о приверженности СССР европейским ценностям и о желании участвовать в строительстве общеевропейского Дома, а в новой России эту идею поддерживал и президент Б. Н. Ельцин. Этому способствовали вступление в силу в 1997 г. Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС), подписанного между Россией и ЕС в июне 1994 г.
В первой половине первого десятилетия ХХI в., несмотря на ужесточение критики итальянской стороны в адрес российской власти, приверженность России европейским ценностям не оспаривалась, а в ряде случаев подчеркивалась президентом страны – с некоторыми оговорками, суть которых сводилась к призывам россиян к патриотизму и акцентировании внимания на собственном, "особом пути России"..
В марте-июле 2003 г. ЕС представил программу "Большая Европа — соседи: новая основа отношений с восточными и Южными соседями ЕС», где были сформулированы принципы новой "Европейской политики соседства" и началось формирование европейского инструмента соседства; затем (май 2004 г.) Европейская комиссия представила Сообщение «Европейская политика соседства". На саммите в Санкт-Петербурге (май 2003 г.), проходившем при содействии тогдашнего премьер-министра Италии С. Берлускони, была принята резолюция, где отмечались длительно существующая "общность европейской истории и культуры, интенсивность сотрудничества России и ЕС, стремление к углублению стратегического партнерства на основе общих ценностей, которые мы обязались уважать" .
В Послании президента РФ Федеральному Собранию (май 2003 г.) отмечались позитивная динамика общеевропейских процессов, реальная интеграция в Европу как «важный элемент нашей внешней политики»., упор был сделан на этот «исторический выбор» России" - через развитие двусторонних отношений и стратегического партнерства с Европейским Союзом, через активное участие в работе Совета Европы . Президент России заявил о необходимости "новых качественных шагов навстречу друг другу в интересах "Большой Европы", в чем заинтересованы деловые, культурные, научные сообщества и европейских стран, и Российской Федерации . О приверженности идеям "Большой Европы", признании европейских ценностей российский президент объявил в Послании Федеральному Собранию и в следующем, 2004 г.: "Россия и ЕС непосредственного граничат друг с другом, и нужно, чтобы расширение Евросоюза сближало нас не только географически, но и экономически, и духовно. Убежден, в этом – залог успеха не только российского, но и всего европейского бизнеса. В этом – и новые рынки, и новые инвестиции, в целом – новые возможности для будущего Большой Европы"
Российское руководство уже в тот период выдвигало в адрес Европы требования учитывать российские интересы при вступлении в ЕС новых членов и настаивало на разработке конкретного плана перехода к безвизовому режиму поездок в страны ЕС. Тем не менее, в 2004-2005 гг. стало осуществляться строительство четырех Общих пространств сотрудничества , и были приняты "Дорожные карты" по формированию четырех пространств (май 2005 г). Хотя документ напоминал скорее декларацию о намерениях, его принятие вселяло надежды на укрепление сотрудничества .
Анализ теории и практики отношений Италией и России показывает, что Мюнхенская речь президента РФ открыла новую страницу в развитии итальянско-российского сотрудничества (в контексте российско-европейских отношений), поскольку привела к отказу от строительства общеевропейского дома, заявленного М. С. Горбачевым еще в конце 80-х гг. ХХ в. Итальянские аналитики, вслед за европейскими, обращают внимание на то, что жесткая позиция В. В. Путина была обусловлена реакцией на "бесконечное" расширение ЕС в 2004 и 2007 гг. и неуклонное приближение границ Евросоюза к границам стран СНГ. Но Августовская война 2008 г. с Грузией стала, наряду с активным осуществлением политики Восточного партнерства, катализатором полосы отчуждения между Россией и единой Европой. В эпицентр этой полосы отчуждения попала идея о "своем собственном, особом пути" нашей державы. Раздражение и неприятие вызвали у российской власти европейский выбор бывшими странами Восточного блока, а в дальнейшем и на постсоветского пространстве европейских ценностей и стиля жизни, расширение Евросоюза вплоть до границ РФ, а также экспансия Североатлантического Союза. Оговоримся: программа "Расширение НАТО на Восток" была принята еще в 1994 г. и на том этапе она не вызывала такого отторжения у российской политической элиты. И хотя, несмотря на это, на 25-ом саммите России-ЕС (31 мая – 1 июня 2010 г. в г. Ростов-на-Дону,) Европейский Союз и Россия объявили о развитии программы "Партнерство для модернизации во имя благополучия граждан", надежды на сотрудничество в рамках СПС быстро таяли, и начиная с третьего президентского срока В. В. Путина уже не могло идти речи о возобновлении Соглашения.
Начало активной фазы реализации политики Восточного партнерства, принятой в мае 2009 г., и подписание на Вильнюсском саммите (27-29.11.2013 г.) договора об ассоциации и свободной торговле с Украиной привели к отходу российского руководства от минимально корректных форм дипломатии, принятых в современной мировой политике и международных отношениях.
***
Какие же ценностные барьеры разделяют итальянцев и россиян?
Вопрос о перспективах включения России в систему европейской безопасности, который в течение последней четверти века рассматривают руководство Италии и Евросоюза, заставляет поставить другой вопрос - желает ли нынешнее высшее руководство России быть включенным в единое общеевроевропейское пространство?
Сегодня, отрицая значимость европейских ценностей для российского общества, руководство России не разъясняет их суть: народу в директивном порядке навязывается идея о том, что либерализм в любой его интерпретации никогда не был присущ российскому менталитету и представляет собой не только абсолютно отрицательную величину, но даже угрозу Российскому обществу и суверенитету России. Это определило отношение широких масс населения России к либерализму, и это слово приобретает в наши дни отчетливо отрицательное звучание (при полном непонимании того, что такое либерализм).
Сложнее обстоит дело с идентификацией базовых ценностей России, к которым апеллирует сегодня политическая элита РФ. 19 сентября 2013 г. Президент России Владимир Путин выступил на пленарном заседании клуба «Валдай» с программной речью, где затронул темы национальной идентичности россиян, ценностей и политической культуры и призвал выработать новые традиции, поскольку Россия не может двигаться вперед без культурного и духовного самоопределения . По мнению президента, новая национальная идея должна быть сформулирована и выработана представителями интеллектуальной элиты страны с участием представителей власти, поскольку государство не может самоустраниться от решения столь важной проблемы, как это случилось в 90-е годы.
В случае реализации этого приоритетного государственного проекта можно, по-видимому, говорить о формировании в России государственной идеологии в обновленном варианте.
Президент обратил внимание на то, что россиян не могут устроить следующие варианты нового ценностного ядра. Первый из них – идеология советского времени, от которой, по мнению российского президента, российское общество ушло навсегда. Второй – монархизм и фундаментальный консерватизм тех, кто идеализирует дореволюционную Россию. Наконец, третий тип идеологии, неприемлемой для России, – это западный ультралиберализм. Глава государства призвал к дискуссии о российской идентичности: "Нам всем – и так называемым неославянам и неозападникам, государственникам, и так называемым либералам – предстоит совместно работать над формированием общих целей развития, основанных на национальной идентичности". При этом обозначен и барьер, который нельзя обойти – суверенитет, самостоятельность, целостность России .
В ряде выступлений российский президент возвращается к теме навязывания россиянам чуждых им западных ценностей и институтов, без уточнений, во-первых, о каких именно ценностях идет речь, а во-вторых, какие именно ценностные модели можно считать потребностью граждан РФ .
Российские и европейские аналитики обратили внимание на то, что в послании Президента Федеральному Собранию (декабрь 2012 г). был сделан акцент на "духовные скрепы" и (в ряде других выступлений начала 10-х гг. XXI в.) - на духовность русского человека в противовес прагматизму и бездуховности Европы. И снова не уточняется, что именно подразумевается под духовностью.
Словарь Брокгауза и Ефрона анализирует понятие духовность лишь в статье "Бог". Это понятие соотносится с высокой внутренней, но никак не внешней религиозностью и с проистекающей из веры, из онтологического и морального стержня заботе о душе, о внутреннем мире человека - словом, речь идет о комплексе этических норм . А термин духовность (и религиозность) вообще отсутствует как таковое в этом и в большинстве других энциклопедических словарей (в т.ч. современных).
В последние годы упор в риторике российского руководства все более отчетливо делается на российские традиции - их надо беречь, охранять, отстаивать от внешних влияний и врагов – и снова суть этих традиций, как правило, не расшифровывается.
Однако анализ дискурса выступлений президента РФ и других представителей российской власти всё же позволяет определить, какие именно ценностные ориентиры предлагаются россиянам и воспринимаются ими позитивно .
Большинство россиян отождествляют понятия "сильный лидер" и "сильное государство" и поэтому видят силу своей державы в слиянии лидера, государства и народа под эгидой государства для достижения великих целей - воссоединения "русского мира" и помощи русским соотечественникам, где бы они ни находились и не всегда посредством "мягкой силы". Следствие этого – преклонение перед лидером, жестким, наводящим страх на собственный народ, оказывающим давление на мировое сообщество, поставившим целью вернуть свою державу в статус сверхдержавы и в старые границы (максимально возможные). Значительная часть народа вслед за президентом считает (или обязана считать) распад СССР величайшей геополитической катастрофой – и всеми средствами минимизировать масштаб этой катастрофы. Россиян призывают к патриотизму, но в данной мнтерпретации быть патриотом означает прежде всего служить государству и идти на жертвы ради великой державы. В интервью ТАССу (ноябрь 2014 г.) Президент определил, что, по его мнению, великая держава - это государство с сильной экономикой и сильной оборонной мощью, но не отметил ни научный (интеллектуальный) потенциал, ни роль образования в формировании великого государства.
Председатель Конституционного суда В. Зорькин объяснил причины неуспеха реформ в России глубоко укорененной традицией коллективизма и пояснил, противопоставив российский коллективизм западному индивидуализму, что основой крупных достижений России и СССР было использование традиции общинного коллективизма, а попытки использования западных правовых институтов, свободы и ответственности личности, частного блага завершались общественными потрясениями. Не говоря уже о том, что российский крепостной крестьянин, в силу приверженности традиционным ценностям, был счастливее, чем свободный - на Западе, поскольку не должен был думать об ответственности за себя . В принципе об этом говорил в интервью ТАССу и В. В. Путин: "У нас общинный склад ума и менталитет… есть чувство общности", - хотя и с оговоркой об "отсутствии индивидуальной ответственности" .
Вывод очевиден: идея о подобных "духовных скрепах" (или духовно-нравственных "скрепах") вполне мог бы, согласно убеждениям определенной части политической элиты, стать основой нынешней государственности и духовным ядром политической культуры современной России, так как подстройка традиционного коллективизма к современным условиям, несомненно, укрепит российскую державу и правящий класс.
Отмену крепостного права В. Зорькин считает одной из важнейших причин революций ХХ в., поскольку после его отмены недовольство низших классов обрушилось на российское самодержавие - поэтому крепостничество, по его убеждению, является "главной скрепой, удерживающей единство нации" .
Очевидно, что такая постановка вопроса способствует возрождению в новых исторических условиях одной из опор уваровской триады XIX столетия (самодержавие, православие, народность) - "народности".
Оставляя в стороне вопрос о том, что глава Конституционного Суда призван охранять равенство людей перед законом и осуждать крепостничество, следует оговориться: прикрепление людей к земле во многом объяснялось страхом за свое будущее самодержавной власти - архаичной политической модели даже для XIX в. - и необходимостью смягчить нехватку трудовых ресурсов в экономике при отсутствии модернизации и сословной правовой системе. Освобождение крестьян сопровождалось сохранением слабой социальной мобильности, низкой политической культуры и правосознания большей части населения . Крепостное право привело к укоренению затравленности и сервилизма населения: рабство развращает рабовладельца, а еще больше раба. Развивая эту мысль, можно говорить, используя терминологию Т. Заславской, об «апокалиптическом сознании» россиян - и, возможно, на этом этапе Россия прошла «точку невозврата» . К тому же долготерпение вылилось в привычку народа к несвободе и механизму принятия решений сверху, жесткому контролю со стороны власти .
А. И. Герцен в книге "С того берега" (1849 г.) писал: "Свобода лица — величайшее дело; на ней и только на ней может вырасти действительная воля народа. В себе самом человек должен уважать свободу". Свою мысль он развил следующим образом: "Можно ли себе представить, что способности, находимые в русском народе, способны развиться при наличности рабства? Долгое рабство — не случайная вещь: оно соответствует элементу национального характера. Если Россия может мириться с существующим порядком вещей, то она не будет иметь будущности, на которую мы надеемся" .
Анализируя базовые ценностные ориентиры, предлагаемые россиянам, известный российский исследователь Игорь Яковенко подчеркивает, что русская культура по своей природе – "имперская" и что "идея империи лежит в ядре культуры страны". Он обращает внимание на легкость, с которой реставрируются имперские настроения в обществе и на энтузиазм, с которым подхватывает эти настроения молодежь" . Но поскольку ни жесткая идеология, ни теории, навязываемые сверху, респектабельным государствам в начале ХХI в. не подходят, Россия, по выражению Игоря Яковенко, еще до кризиса, который переживает в последние годы Европа и весь мир, была "страной сущностно вчерашней", а сегодняшнее сознание страны отражает даже позавчерашний день .
В анализе дискурса выступлений главы российского государства за 10-15 лет логично обращает внимание, во-первых, изменение их тональности, которая становится более жесткой, менее дипломатичной - в диапазоне от спокойных, взвешенных формулировок до нарушения минимально корректных форм, принятых в международном праве и мировой политике. Во-вторых, налицо и изменение самого дискурса ежегодных посланий и других выступлений президента - факт, на который практически сразу же отреагировали итальянские и европейские аналитики и представители СМИ при изучении проблемы формирования нового ценностного ядра России.
В ежегодных посланиях президента Федеральному Собранию в 2003 и 2004 гг. В. В. Путин употребляет слова "демократия" и "свобода" и их вариации (демократическое правовое государство) . И в Послании 2012 г. российский президент заявил, что "для России не может быть другого выбора, кроме демократии", и подчеркнул, что Россия разделяет "именно универсальные демократические принципы, принятые во всём мире". А уже в Послании президента РФ 4.12.2014 г. и на пресс-конференции 18.12.2014 г. слово "демократия" не употреблено ни разу . В выступлении российского президента на Валдайском форуме (октябрь 2014 г.) слово "демократия" встречается лишь в связке с разъяснениями по вопросу о приоритетах, предлагаемых россиянам: это "дальнейшее совершенствование институтов демократии и консолидация общества на основе традиционных ценностей и патриотизма" . Эта мысль прослеживается и в программной речи лидера РФ за год до того. А в Послании 2013 г.: "Конституция соединила два базовых приоритета – высочайший статус прав, свобод граждан и сильное государство", хотя и отмечается важность местного самоуправления и гражданского участия посредством деятельности Общественной Палаты .
Особого внимания заслуживает анализ дискурса Послания российского президента Федеральному Собранию 2012 г: "В мире XXI века Россия должна быть суверенной и влиятельной страной, сохранить свою национальную и духовную идентичность". Подчеркивается, что патриотизм есть "консолидирующая база нашей политики" - при этом быть патриотом значит "прежде всего служить обществу и стране" . Как уже упоминалось, особое внимание российских и итальянских (да и европейских) аналитиков было обращено на утверждение В. В. Путина о явном дефиците "духовных скреп" в российском обществе, причем под понятием "духовные скрепы" подразумевается милосердие, сочувствие, сострадание, взаимопомощь – "дефицит того, что всегда, во все времена исторические делало нас крепче, сильнее, чем мы гордились" .
Начиная со второй половины первого десятилетия ХХI в. все больший акцент в выступлениях главы российского государства делается на моральные и духовные ценности, впрочем, без особых пояснений, в чем они заключаются и как именно следует их укреплять . Все большее внимание уделяется обеспечению таких базовых российских ценностей, как национальная целостность, государственный суверенитет, сплочение нации.
Возвращаясь к проблеме официального дискурса предлагаемой россиянам ценностной системы, отметим, что в её основе лежат такие термины, как традиционные ценности, патриотизм, великая держава, национальная гордость, суверенное сильное государство как духовная объединяющая сила (духовность), боеспособность, государственный (национальный) суверенитет, единение и солидарность (сплоченность), собственный, особый путь, национальная гордость, безопасность, защита соотечественников, защита от внешних врагов, «пятая колонна» .
Так, в декабрьском Послании Федеральному Собранию (4.12,2014 г.) лидер российского государства противопоставил российскую и европейскую ценностные модели, подчеркнув, что "если для ряда европейских стран национальная гордость – давно забытое понятие, а суверенитет – слишком большая роскошь, то для России реальный государственный суверенитет – абсолютно необходимое условие её существования".
Говоря о роли церкви, православной веры, В. В. Путин отметил, что христианство всегда являлось "мощной духовной объединяющей силой, которая позволила включить в формирование единой русской нации и образование общей государственности самые разные по крови племена и племенные союзы обширного восточнославянского мира" , и заявил, что церковь играет "большую роль в создании межнационального согласия в нашем государстве", а сотрудничество госаппарата и РПЦ важно для поддержания "института семьи и инвалидов" .
Эти идеи получили развитие в выступлениях и работах таких деятелей РПЦ, как отец Всеволод Чаплин. Отметим, что после того, как РПЦ и "Единая Россия" в 2009 г. договорились о сотрудничестве, Чаплину и возглавляемой им структуре было поручено отслеживать законопроекты, обсуждаемые в Государственной думе и вносить свои предложения, хотя, по свидетельству отца Всеволода, подобную работу представители РПЦ осуществляли уже давно – "и не только с точки зрения церковных.., но и с точки зрения нравственности, заботы о человеке, заботы о верности России своей исторической судьбе" . Отец Всеволод Чаплин высказывается в том смысле, что европейская "избирательная и партийная система, рыночная экономика, свобода слова не вписываются в менталитет россиян", и утверждает, критикуя европейский "ультралиберализм" (или "тоталитарный либерализм") и бездуховность, которым, по его убеждению, не было подвержено ни советское, ни российское общество, как абсолютно чуждым российской духовности. Известный деятель РПЦ поясняет свою мысль так: "Не стоит ждать, пока люди станут способны к самостоятельному размышлению о смысле жизни. Кому-то надо просто сказать, громко и ясно: делай так и не делай иначе... в школе и с телеэкрана. Иначе не поймут" .
Речь, таким образом, идет о возрождении традиционных, а точнее - традиционалистских, выраженно консервативных или, как пишут некоторые итальянские аналитики, палеоконсервативных имперских ценностей , в основу которых заложены православие и народность - только в современной России. Новое (или, возможно, старое консервативное) ценностное ядро создает широкие возможности манипулирования для российской власти - при отсутствии механизмов ее блокирования. Доказательством тому является заявление самого российского президента: в 2013 г., беседуя с корреспондентом Associated Press, Владимир Путин назвал себя консерватором, а на заседании Валдайского клуба в сентябре 2013 того же, 2013 г. заявил о возможности плюрализма взглядов, но при условии, чтобы их никто не навязывал извне .
Другой чертой российского консерватизма стала, по мнению итальянских аналитиков, критика либеральных элит, "забывающих о традиционных христианских ценностях", "безнравственные" проявления, получившие распространение в европейском обществе . Широкое распространение в России получила "пропаганда патриотических и ультраконсервативных христианских взглядов, блокирующих, по мнению церкви и части политической элиты, распространение в российском обществе либеральных идей, навязываемых ему внутри и вне страны" . Следствием этого стали изложение новой официальной версии российской истории, в центре которой оказались империи царского и советского периода, и деятельность масс медиа, в особенности, российских телеканалов. В прайм-тайме населению сообщают лишь официальную версию, информируя его, что США и их европейские сателлиты используют украинский кризис и финансово-экономические затруднения в нашей стране, чтобы ослабить и разрушить ее суверенитет "с позиций политики сдерживания, используемой Западом еще со времен холодной войны" . С экранов телевизоров многомиллионную зрительскую аудиторию убеждают, что Россия сегодня как никогда едина и сплочена: ведь подавляющее большинство россиян понимает, что "российское правительство действует в интересах народа" и поддерживает сегодня внутреннюю и внешнюю политику правительства - поэтому в ближайшее время страна "выйдет из кризиса еще более сильной и сплоченной" . Некоторые итальянские аналитики делают из этого вывод: россияне позитивно реагируют на "далекие от реальности официальные заявления, поскольку именно это люди хотят услышать" . В итальянской прессе распространено убеждение, что "в российской политической традиции «царь Путин» стоит выше закона и пользуется широкой популярностью, потому что он человек могущественный" и что единственный надежный индикатор его политической успешности - "убежденность в том, что именно он всем командует" .
На кого же, в таком случае, делается ставка? Игорь Яковенко полагает, что это, прежде всего, те, кто искренне разделяют консервативные, реакционные ценности. Их мечта – вернуться в Советский Союз, возродить Российскую империю. Преодоление политической элитой ценностных барьеров требует интеллектуального мужества, а ее результаты вызывают протест у ревнителей устоев, поэтому далеко не случайны в этом контексте идеи А. Дугина об особой евразийской реальности России или министра культуры В. Р. Мединского о том, что российское общество может существовать и по формуле "Мы сами по себе".
После 2013 г. и зимней Олимпиады в Сочи (февраль 2014 г.) - яркого примера культурной дипломатии – имидж России вырос существенно, но столь же стремительно стал негативным. Миланское издание Il Foglio приводит позицию европейских СМИ, перепечатав мнение аналитика из "The Economist", обозначившего современную ситуацию в России статьей с подзаголовком "Сеть лжи", Time, где помещена статья под названием "Вторая холодная война", а также из Spiegel, причем очевидна солидарность с позицией указанных изданий (цит. по Il Foglio). При этом автор статьи ссылается на бывшего министра А. Кудрина, заявившего, что режим санкций и изоляция России приведет к «разрушению российской экономики», и апеллирует к известному суждению канцлера ФРГ Ангелы Меркель о том, что высшая политическая власть России в своей внешней политике исходит из реалий иной исторической эпохи . Изоляция в совокупности с серьезными финансово-экономическими проблемами и технологическим отставанием в не столь уж отдаленной перспективе ведет к цивилизационному отставанию России. Как отмечает в своей статье Яков Гилинский, ссылаясь, в свою очередь на Иммануила Валлерстайна о "центре" и "периферии", "одним из системообразующих факторов в современном обществе является его структуризация по критерию «включенность/исключенность»(inclusive/exclusive" и едва ли возможно изменить исторический факт – Россия отстала" .
В странах Европы, где политиков поддерживают, прежде всего исходя из результатов их политики, может показаться, что широкая поддержка Путина противоречит логике", - отмечают аналитики .
Новая дипломатия России включилась в формирование механизмов мировой политики новой эпохи чуть более 20 лет назад, в силу чего допускает "незрелые" шаги в мировой политике: отрицание очевидных фактов, введение в заблуждение, искажение действительных событий или таких недопустимых в классической дипломатии приемов, как оскорбительные выпады в адрес противников, что не может не привести к международной изоляции России и расширению политики санкций.
С другой стороны, новые санкции, нацеленные на сдерживание самых консервативных элементов российской власти, не только не достигают цели, которую они преследуют - сдерживание и ослабление режима, но приводят к обратному результату: ведь сторонники жесткой власти также живут в "иной реальности" и уже сделали выбор в его поддержку . Политика санкций неэффективна и даже ошибочна потому, что, как пишет итальянский аналитик М. Боффа, значительная часть российского общества продемонстрировала "высокую восприимчивость патриотизма, раскручиваемого официальной пропагандой", и выражает беспокойство не столько по поводу "пустеющих прилавков или содержимого собственных кошельков", сколько из-за исходящей от США и Европы угроз российскому суверенитету и национальной целостности страны . И поскольку "россияне нуждаются в сильном лидере", то они обеспечивают массовую поддержку своему президенту: ведь "это Россия желает сохранения его власти более чем кто-либо" .
Авторитарные режимы имеют выраженные типологические черты, причем исследование генезиса подобных жестких моделей социума опирается на солидную историографическую базу. В течение продолжительного времени они могут жесткими и одновременно прочными, опираясь на широкую базу, но в длительной перспективе обнаруживают свою неэффективность в сравнении с либеральными демократиями, основанными на верховенстве права, действующем маятнике власти и политическом плюрализме. Нельзя постоянно нагнетать образ врага и проводить экспансионистскую внешнюю политику (так поступает российский реваншизм, как называют его европейские аналитики). А. И. Герцен писал, что будущность России "очень опасна для Европы и полна несчастий для нее самой, если в права личности не проникнут освободительные ферменты" , Известный советский, затем грузинский дипломат и политик Э. А. Шеварднадзе подчеркивал, что честь быть "всемирным пугалом" весьма сомнительна,, а прямая конфронтация в постбиполярном мире опасна с учетом накопившихся ядерных арсеналов и осложнения финансово-экономической ситуации в России, попавшей в полосу "турбулентности' после падения цен на нефть и политики санкций. По мнению большинства итальянских аналитиков, великодержавные лозунги отвлекут население от нарастающих экономических проблем лишь на какое-то время. В этих условиях вести переговоры с российской властью затруднительно, поскольку российский лидер уже не может резко изменить свой курс, не признав одновременно просчеты своей политики, а это, в силу определенных российских традиций, нанесет ущерб его имиджу сильного правителя.
Таким образом, если принять во внимание то, что на сегодняшний день произошел, вероятно, долгосрочный разрыв ценностей, то итальянско-российское сотрудничество могло бы осуществляться на уровне интересов....
Окончание см. след. статью.
конец Части I.
Часть II читайте, пройдя по ссылке:
http://lana-allina.com/articles/230730
COPYRIGHT 
2013 © RESEARCHER SK Светлана Князева / Лана Аллина http://lana-allina.com
R E S E A R C H E R SK Светлана Князева / Лана Аллина http://lana-allina.com
Авторские права защищены.
Статья опубликована и в бумажном варианте в журнале: "Италия в начале XXI века. /Сборник ИМЭМО РАН. Ответственный редактор А. В. Авилова. М. ИМЭМО РАН. 2015. СС. 128-143.
Все права на данную публикацию защищены законом о копирайте.
Внимание! Все права на данную статью принадлежат автору - Светлане Князевой и журналу ИМЭМО.
Любые перепечатки и цитирование допустимы лишь с указанием данной публикации на персональном сайте Светланы Князевой /Ланы Аллиной
http://lana-allina.com
страницы на этом сайте
http://lana-allina.com/articles
ЛЮБОЕ НЕЗАКОННОЕ КОПИРОВАНИЕ ДАННОЙ СТАТЬИ ЦЕЛИКОМ ИЛИ ЧАСТИЧНО ЯВЛЯЕТСЯ НАРУШЕНИЕМ АВТОРСКИХ ПРАВ И КАРАЕТСЯ ЗАКОНОМ ОБ АВТОРСКИХ ПРАВАХ.
