© Князева С.Е., к.и.н., доцент РГГУ,

ФМОПиЗР

2022

Формирование политики Европейского союза на постсоветском пространстве: возможности и пределы.

(Ссылки имеются в тексте данной статьи, приведённые в разделе "Новые документы" на главной странице сайта).

Аннотация. В статье исследуется комплекс проблем, связанных с эволюцией и современным состоянием проекта Единой Европы в контексте сложных проблем современной европейской и мировой политики. Стержневой идеей статьи стал экспертный анализ политического курса Европейского союза на постсоветском пространстве в детализированной ретроспективе. В связи с этим ставится цель проведения системного исследования пределов возможностей в политике Евросоюза в указанном регионе. Автор ставит, среди прочего, следующие задачи: проанализировать ретроспективу противостояния ЕС и РФ от «холодного мира» до горячего конфликта, а также выявить, как повлияли события последнего года с учётом лавинообразного расширения и «усталости» от него. В статье показана эволюция тренда, когда этот важнейший политический проект Единой Европы демонстрирует системный сбой на поворотном этапе европейской и мировой истории, когда стал срабатывать эффект «усталости металла» и раскалывать ЕС изнутри. В частности, предоставление Украине и республике Молдова статуса кандидата в члены Евросоюза повлекло за собой беспрецедентный рост энтропии в Новой Восточной Европе, Украина попала в эпицентр глобального противостояния в европейской и мировой политике, а украинский узел завязывался все туже. Так произошло усиление глобального геополитического конфликта интересов между Востоком и Западом, принимавшего все более отчетливо ценностный характер, хотя его истоки уже просматриваются задолго до наших дней.
Значительное внимание уделено в статье анализу обозначенных проблем в эпоху постмодерна: мировая политика принимает вероятностный характер и выражена в «новой нормальности». Формы взаимной репрезентации образов Европейского «Я» и российского «Другого» отзеркаливаются в ходе взаимной визуализации, усложняются в ходе взаимодействия и противоборствуют в горячей военно-политической фазе глобального столкновения. Это цивилизационное противостояние стало апогеем на его остром этапе и в последние месяцы срабатывает как распрямившаяся пружина, обнажая истоки непримиримых позиций сторон в отношении украинского конфликтного узла, затянувшегося до предела в ходе осуществления политики западных стран по сближению Украины с ЕС. Предельное обострение конфликта интересов России и евроатлантической цивилизации в последние месяцы, недели, дни выражено предельно выпукло.

Ключевые слова: Евросоюз, статус кандидата в члены ЕС, глобальный конфликт интересов, евроатлантический союз, Украина, украинский кризис, республика Молдова, региональные конфликты, украинский узел, аксиологическое измерение конфликта, «новая Восточная Европа», «старая Восточная Европа», Копенгагенские критерии, условия вступления в ЕС, война ценностей, евроатлантический мир

В последние месяцы 2022 г. отношения между элитами Российской Федерации и коллективного Запада крайне обострились, хотя процесс их охлаждения продолжается в отчетливой форме уже более десятилетия. В рамках развития этого процесса Европейский союз – глобальный центр силы – занимает особое место, отнюдь не являясь его эпицентром, триггером или точкой бифуркации.
Тем не менее, получение двумя государствами на постсоветском пространстве – Украины и Республики Молдова – статуса кандидата в члены ЕС в июне 2022 г. стало очередным этапом и очевидным и, вероятно, предсказуемым итогом эскалации украинского кризиса. Несомненно, статус кандидата для обеих стран уже способствовал новому витку нагнетения во взаимодействии ЕС и РФ и проявился в усилении нестабильности и взрывоопасных зон в новой (и, кстати, старой) Восточной Европе. Это событие уже получило достаточное освещение как в российской, так и в западной аналитике. Как отмечает крупный российский эксперт Ал. А. Громыко, в «разгар украинского кризиса… наделение Украины и Молдавии (как в недалёком будущем и Грузии) статусом государства – кандидата в члены ЕС открывает новые ящики Пандоры с трудно просчитываемыми последствиями» .
С этим утверждением нельзя не согласиться. Тем более, что в современном вероятностном мире ни один серьёзный эксперт не в состоянии дать однозначный уверенный прогноз относительно возможных перспектив развития данного сценария, особенно в его финальной стадии. Ведь очевидно, что в последние месяцы украинский узел завязался ещё туже, Украина попала в эпицентр глобального противостояния в европейской и мировой политике, а конфликт интересов глобальных мировых игроков вышел уже на новый уровень противостояния. Данный угол зрения нашёл сегодня отражение в европейской и мировой экспертной литературе. Российский эксперт Д. Тренин полагает, что «отношения России с Западом, неуклонно ухудшавшиеся в течение предыдущего десятилетия, окончательно разрушены», и это «стало поворотным моментом в современной международной политике» . А папа Франциск квалифицирует мирополитическую ситуацию сегодня как третью мировую войну. Причём стоит отметить, что впервые он обозначил эту позицию 14 июня, спустя 4 дня после принятия документа о предоставлении статуса кандидата для двух государств новой Восточной Европы в Европарламенте – в последние месяцы он высказывал эту позицию неоднократно .
Важно, скорее всего, другое. Если принимать во внимание логику и поведенческую модель Старой Европы – прагматизм, – влияющую на европейскую политику и на принятие решений в западноевропейском (и евро-атлантическом) пространстве, то встаёт вопрос: а насколько разумным, насколько рациональным стало решение о вступлении Украины и республики Молдовы в Евросоюз в качестве кандидатов именно на данном этапе? Какую роль сыграло европейское сообщество, Евросоюз, евро-атлантический мир в обострении глобального конфликта интересов между Западом и Востоком Европы? Очевидно, что предоставление статуса кандидата в члены ЕС в конкретных условиях европейской и мировой политики, сложившихся к середине 2022 г., не может сегодня способствовать возникновению тренда к смягчению обострения в треугольнике ЕС-РФ-Украина, а шире – на территории новой Восточной Европы.
Впрочем, путь от холодного мира, обозначившегося с начала 10-х гг. XXI в., к жёсткой военно-политической конфронтации 2022 г., был весьма тернистым, хотя в целом и предсказуемым. Нельзя не отметить, что политика ЕС в отношении России не была взвешенной, продуманной и последовательной на ключевых этапах её формирования. В этой связи важно выявить внутреннюю логику в цепи взаимодействия Евросоюза и РФ, в подоплеке которой лежат глубинные мотивы взаимного непонимания, а во многих случаях и взаимного неприятия сторон.
В числе явных просчетов элит значительной части европейских стран, ЕС, евроатлантического мира в целом в отношении России нужно, во-первых, отметить взятый на вооружение поучительный (а то и высокомерный) тон и выраженное менторство западноевропейских и американских лидеров . Подобный стиль стал заметным уже с начала 90-х гг. прошлого века – и именно в тот период, когда делавшее лишь первые шаги в мировой политике молодое Российское государство выражало готовность тесного сотрудничества с Единой Европой и очевидно демонстрировало свою приверженность европейской идее – более того, идентифицировало себя как часть Европы . На рубеже веков РФ и ЕС уже сотрудничали в рамках ОБСЕ, Совета РФ-НАТО, Соглашения о партнёрстве и сотрудничества (СПС), вступившего в силу с 1997 г., и на многих других площадках.
В ряде случаев руководство Евросоюза, к тому же, ограничивалось не просто менторством, но и, по сути дела, демонстрировало недооценку геополитических интересов России в новых условиях, сложившихся в постбиполярной мировой политике на рубеже тысячелетий. В частности, это выразилось в непонимании важности скрупулезного экспертного анализа привилегированных интересов России на постсоветском пространстве (и недооценке их значимости), что проявилось в политике расширения НАТО на Восток с середины 90-х гг., а также в не вполне продуманном и недостаточно взвешенном курсе на расширение ЕС, продемонстрированном его Руководством.
Оставляя в стороне вопрос о той глубоко травматической ситуации, которую создавало и до сих пор создаёт лавинообразное расширение границ Евросоюза для самого ЕС после включения в его состав новых членов – государств старой Восточной Европы, это неоднократное расширение (2004-2013 гг.) привело к изменению границ Евросоюза, совпадающих по периметру с бывшими государственными рубежами СССР. Притом идея возвращения в Европу показалась привлекательной и многим гражданам стран СНГ .
Очевидно, что после распада СССР не только Политикум РФ, но определённая часть её интеллектуальной элиты и значимая часть населения страны воспринимала такое расширение весьма болезненно. И уже в краткосрочной и среднесрочной перспективе безусловно прогнозируемой западным сообществом реакцией стали ущемление чувства самодостаточности (то есть кризис национальной идентичности) и возрождение интереса к величию Советского Союза в версии новой России или СССР-2.0 у руководства РФ и значимой части россиян.
Подобный тренд нашёл выражение постепенно, но по нарастающей: сначала в изменении дискурса российской власти и в выступлениях президента РФ В.В. Путина, а с течением времени – во внешнеполитической стратегии России. Этому в немалой степени способствовали соответствующие российские и советские традиции, а ещё в большей степени – традиционные паттерны политической культуры, кстати, хорошо известные западным элитам и экспертным сообществам, а также недостаточность доступа населения РФ к достоверной информации, причём доступ, к тому же, неуклонно снижался, если не считать телевидение и некоторые другие масс медиа. Известный итальянский эксперт Джульетто Кьеза ещё с конца 90-х гг. прошлого века предупреждал европейских интеллектуалов, что «советский режим, этот режим, перекрывавший какое бы то ни было движение в сторону демократии, все-таки что-то дал россиянам». И пояснил: « И это что-то, каким бы чудовищным и невыносимым оно ни выглядело в глазах западного мира, россияне хотели сохранить» .
Иными словами, Евросоюз не сумел просчитать последствия распада Советского Союза – государства, традиционно квалифицируемого на Западе как Империя, в среднесрочной и особенно в долгосрочной перспективе. Причём, во-первых, Советской империи, а во-вторых, распад империи произошёл на территории России уже во второй раз в течение одного столетия. А как показывает опыт распада Империй, это всегда имело долговременные последствия, что сказывалось на развитии и взаимодействии как самих распадавшихся государств, так и их соседей. Об этом свидетельствует опыт распада империй после Первой мировой войны. И об этом также начиная с конца 90-х гг. предупреждал Дж. Кьеза, весьма осведомлённый о преобладавших уже в конце ХХ столетия настроениях в российском обществе: «Россия, остававшаяся на протяжении трех веков великой державой, была опять втиснута в рамки территории, которую она занимала в середине XVII века» . Но значительная часть интеллектуальной элиты на Западе не отнеслась с должным вниманием к предостережению эксперта, знавшего настроения россиян не понаслышке. А в итоге стремление руководства РФ к консолидации стран постсоветского пространства и, возможно, восстановление в каком-либо варианте Советского Союза, которое поддерживалось значительной (и возрастающей) частью населения страны, воспринималось в Политикуме и пространстве Евросоюза лишь как воспроизводство его имперских проявлений.
С другой стороны, в начале XXI столетия ЕС вступили целых 13 стран старой Восточной Европы (до этого их насчитывалось 15!), а итогом стал рост энтропии уже внутри пространства Евросоюза – и с этого времени постепенно накапливался эффект усталости металла от Девятого вала штормового расширения. Ведь этот процесс безграничного расширения вступал все в большее противоречие с «политикой сплочения» как вектором развития ЕС. Иными словами, начал давать сбои слоган «Единство в многообразии» – своего рода новое прочтение евроатлантического, точнее, имеющего глубинные европейские корни лозунга “E pluribus unum”, адресованного к античным основам европейского единства .
Разумеется, нужно учитывать, что Евросоюз отнюдь не является федерацией (федеративным государством): на основании Маастрихтского (февраль 1992 г). и Лиссабонского (декабрь 2007 г.) договоров ЕС квалифицируется как международная наднациональная и межправительственная организация . Но и в условиях сотрудничества стран в рамках международной организации стала очевидной слабая совместимость Запада и Востока Европы именно на уровне этно-культурных и этно-религиозных идентичностей. С учетом институциональной слабости, специфики социокультурных практик населения стран старой Восточной Европы – бывших социалистических стран – а а также степени травмированности их исторического развития (поскольку роль травмы невозможно недооценивать), следует констатировать их неподготовленность к принятию базовых ценностей Западной Европы .
В особенности это касается стран Балканского региона, уже вступивших в Евросоюз, и тех государств Западных Балкан, которые заинтересованы в том, чтобы интегрироваться в единое европейское пространство – прежде всего, там, где качество жизни населения значительно ниже, чем целом по ЕС . При этом вектор политики расширения Европейского Союза просматривается и сегодня, в частности, на Балканах . А ведь кроме вызовов, частично исходящих непосредственно из Балканского полуострова, а частично тех, которые проходят через Балканы , Руководство ЕС, мозговые центры, Политикум Евросоюза, по всей вероятности, долгое время недооценивали длительную ретроспективу взаимодействия этих балканских государств с Россией, исторически сложившихся традиционных и весьма прочных отношений, связывающих страны этого региона (особенно Сербии), с Россией. В такой оптике План Макрона по Балканам, кстати, также выдвинутый в июне 2022 г., т.е. синхронно с предоставлением Украине и Республике Молдова статус а кандидатов в члены ЕС, и реанимировавший идею вступления в ЕС ряда государств Балканского региона едва ли способствует сегодня снижению градуса конфликта ЕС и РФ.
До начала 10-х гг. Европейский Союз сохранял позиции глобального мирового игрока – одного из мировых центров силы, в первую очередь благодаря мощному экономическому потенциалу, консолидированным инструментам внутренней и внешней политики, а также очевидной аксиологической привлекательности. Притом, как справедливо подчёркивает Ал.А. Громыко, «позиции американоцентричной модели мироустройства ослабевали в пользу «двухъядерного» Запада, в котором ЕС претендовал на статус центра силы наравне с американским» Но спустя всего несколько лет американоцентричная модель мирополитического устройства начинает как минимум оказывать влияние на стратегические установки ЕС, в том числе в силу расширения пространства единой Европы, причём подобный сдвиг произошел в том числе потому, что поскольку народы многих государств старой Восточной Европы ещё с конца прошлого столетия демонстрировали проамериканские настроения.
С другой стороны, представляется очевидным, что данное обстоятельство имеет и другое объяснение. Проблема заключается не только в традиционной атлантической ориентации ряда стран ЕС, но и в менее согласованной, более осторожной и пассивной, а следовательно, и относительно более нерешительной позиции Евросоюза в силу традиционной толерантности во взаимодействии Европы с внешним миром, в первую очередь, с Россией. При этом традиционная европейская установка на соблюдение толерантности – либеральная по своей сути – зачастую квалифицируется как проявление нерешительности или даже слабости ключевыми мировыми игроками, и не только.
В любом случае нельзя не согласиться с Ал.А. Громыко, который заключает в этой связи, что «ЕС находится в своеобразной “точке бифуркации”, что во многом обусловлено расшатанными механизмами его функционирования» . И, безусловно, оставляя в стороне сложные процессы, демонстрируемые в пространстве ЕС в результате безграничного расширения, отметим, что изложенное свидетельствует, как минимум, о растущей несогласованности и непоследовательности в формировании и выработке стратегических направлений во взаимодействии Евросоюза с внешним миром, включая его соседей – особенно в сопоставлении с курсом Американской администрации.
Недостаточный учёт европейскими политиками и экспертным сообществом сфер геополитического влияния РФ выражался, по мнению её политического руководства и истеблишмента, в недооценке роли новой России в Европе и мире. Реперной точкой на этом пути стало выступление президента России В.В. Путина на 43-й конференции по безопасности в Европе в Мюнхене 10 февраля 2007 г., вызвавшее на том этапе (как бы странным это ни выглядело в ретроспективе) известное недоумение европейских партнёров РФ.
После Мюнхенской речи президента РФ произошло существенное изменение в российской дипломатии, руководстве РФ, в элитах страны в отношении коллективного Запада . А этот сдвиг, в свою очередь, вызвал, по мнению целого ряда западных экспертов, постепенное раскручивание в России антиамериканской, антизападной, антиевропейской пропаганды и усиленное продвижение русского мира – впрочем, известно, что именно так работает принцип домино. С этого момента и по сей день в российском политикуме и социуме ощущаются разочарование (и растущее раздражение) относительно расширения ЕС на Восток. Впрочем, в дискурсе выступления президента РФ, в мягкой риторической манере, оно проскальзывало ещё в Боннской речи российского президента в Бундестаге 25.09.2001 гг.) . А уже в речи в Мюнхене В.В. Путин озвучил жёсткое убеждение, что расширение ЕС и НАТО на Восток «не имеет <> отношения к обеспечению безопасности в Европе» и воспринимается Российской стороной как «провоцирующий фактор, снижающий уровень взаимного доверия». Уже тогда расширение ЕС квалифицировалось высшим Руководством РФ в качестве альянса, воспринимающего РФ в качестве врага: «Что стало с теми заверениями, которые давались западными партнерами после роспуска Варшавского договора?» .
Особенную обеспокоенность высшего руководства РФ объективно усугубляло следующее обстоятельство. Практика принятия стран Старой Восточной Европы и Дальнего зарубежья в Евросоюз осуществлялась через их вступление в НАТО, поскольку процессы вступления в Североатлантический Альянс и ЕС были синхронизированы на основе сложившегося к 1992 г. г. прецедента – договорённости с лидерами Польши, Румынии и Болгарии в 1991-1993 гг . А поскольку поворотным моментом разрядки по линии Восток-Запад стало подписание сторонами Парижской Хартии для Новой Европы (ноябрь 1990 г.) , то на основании этого документа и ряда вышеупомянутых договорённостей, в 1994 г. Совет НАТО озвучил резолюцию, что Альянс открыт «для новых членов», а в Коммюнике (01.12.1994 г.) не исключалось вступление «демократических государств к востоку от нас» . Но на том этапе подобные декларации не вызвали сколько-нибудь серьёзного разочарования в российском истеблишменте, что было отмечено интеллектуалами и политиками Европы. И на заре XXI в. взаимодействие ЕС и РФ имело преимущественно конструктивный и позитивный характер
Однако, в контексте обозначившегося спустя несколько лет поворота от холодного мира к ценностному разрыву взаимосвязей между Западом и Востоком Европы, саммит НАТО в Бухаресте (апрель 2008 г.), то есть спустя год после Мюнхенской речи, где принималось решение о перспективах вступления в Альянс Грузии и Украины , был воспринят высшим политическим Руководством РФ совершенно иначе. Лидеры Запада, безусловно, не могли не отдавать себе отчёт в том, что такая политика ЕС и НАТО провоцировала углубление уже обозначившейся конфронтации с РФ, ее вероятную жёсткую реакцию. В итоге даже смягчение дискурса и проявленную лидерами Франции и Германии толерантность в вопросе о запуске Плана действий по членству для Грузии и Украины спровоцировали августовскую войну России и Грузии.
Обострению геополитического конфликта интересов между Россией и коллективным Западом, имеющего прежде всего ценностное выражение, способствовали т.н. «цветные революции» начала нулевых годов и негативная позиция элит РФ в отношении реформ М. Саакашвили и В. Ющенко. Данная реакция была прогнозируемо воспринята ЕС как демонстрацию особых – доминантных – позиций РФ на постсоветском пространстве, т.е. в зоне её особых интересов, и как требование к внешним игроками уважать их.
Следует особо выделить выдвижение руководством ЕС программы привилегированного партнёрства в рамках ЕПС и её осуществление накануне и во время проведения саммита в Вильнюсе (27-29.12.2013 г). Политика Восточного партнёрства очевидно поставила (как полагали многие политики в высшем эшелоне Российской власти), РФ в один ряд с другими странами на постсоветском пространстве. С весны 2008 г. (по некоторым данным и за год до того) представители МИД Польши и Швеции (Р. Сикорский и К. Бильдт) предложили создать площадку сотрудничества ЕС из 6 стран на постсоветском пространстве. Поскольку европейское экспертное сообщество и Руководство Евросоюза не могло преодолеть шок от Мюнхенской речи Президента РФ, нельзя исключать взаимосвязь между разработкой данной программы и речью 2007 г.
Конечно, инициаторы программы опирались на то, что вариант привилегированного партнёрства к тому времени уже давно действовал в версии сотрудничества РФ и ЕС в программе СПС (июнь 1994 г., вступило в силу с 1997 г.) – фундаментальном плане долговременного сотрудничества, детализированного по важнейшим направлениям партнёрства ЕС-РФ с его автоматическим продлением . И тем не менее, решения первого, Пражского, саммита (май 2009 г.) были восприняты в РФ как начало формирования оборонительного союза, хотя в ходе его ставились лишь общие вопросы взаимодействия – скорее, декларации о намерениях . А спустя 3 недели после Варшавского саммита (сентябрь 2012 г.) РФ, добившаяся участия своих представителей в отдельных программах с 2010 г., озвучила позицию «о недостаточной прозрачности… инициатив» ЕС и «необходимости уточнения формата участия РФ…для получения ею равноправного статуса» (декабрь 2011 г.).
А вот саммит в Вильнюсе (ноябрь 2013 г.) сработал уже как триггер для резкого усиления энтропии во взаимодействии России с Европой, а шире, с коллективным Западом. Западные эксперты стали, наконец, осознавать, что Российское Руководство усматривало в действиях ЕС «попытку несогласованного геополитического продвижения в географически и исторически близкий ей регион» . Вообще говоря, европейское экспертное сообщество, think tanks Европы едва ли могли не просчитать последствия этого шага, в особенности, с учётом августовской войны в Грузии (2008 г.). Много позднее (осенью 2021 г.) главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Ф. Лукьянов заявил в этой связи, озвучивая мнение российского политикума, что государства Евросоюза и Североатлантического Альянса составляют «единый евроатлантический каркас с почти совпадающим членством» и что возникшее у стран ЕС и коллективного Запада «двоемыслие (курсив мой – С. К.) превращало военно-политические и дипломатические отношения в трясину, подрывало сами основы доверия». А оценивая последствия войны 2008 г., эксперт акцентировал ситуацию «бесконечной ”серой зоны”» и озвучил как предупреждение следующую мысль – ситуация, спровоцировавшая Пятидневную войну, может быть воспроизведена и сегодня .
И тем не менее, европейские лидеры не смогли просчитать, какая мина замедленного действия заложена в данном контексте и какие последствия она возымеет в рамках дальнейшего взаимодействия ЕС и России, в их противостоянии длиной уже почти в 10 лет – противостоянии, принявшем катастрофический характер в 2022 году.
Ведь, отражая позицию большинства в Руководстве ЕС, европейское экспертное сообщество квалифицировало идею о гарантиях общей неделимой безопасности в новой Восточной Европе как «формирование общего и неделимого (курсив мой – С.К.) пространства безопасности, включая РФ» . К тому же, в соответствии со статьей 51 Устава ООН и положением Парижской Хартии для Новой Европы, любое суверенное государство имеет право на способ обеспечения и защиту своей безопасности , а на основании Парижской Хартии для новой Европы – на «защиту демократических институтов, … суверенное равенство или территориальную целостность государств-участников» .
Исходя из принципа уважения международного права in toto и опираясь на постулат уважения к принципу самоопределения и суверенитета любого государства, европейские эксперты придерживались позиции, что ограничение выбора любого суверенного государства вступить в международную наднациональную организацию, коей является Европейский Союз, было бы затруднительно квалифицировать в ином ключе, чем отказ от признания суверенитета Украины и возобновление действия доктрины ограниченного суверенитета – доктрины Брежнева, принятой руководством СССР в отношении стран социалистического содружества 26.09.1968 г. Они полагали, что сложившаяся ситуация не вполне совместима с позиций международного права и в оптике современных норм отношений между государствами.
Другое дело, что вследствие разрыва связей в пространстве большой Европы, который пошёл по экспоненте после обострения ситуации на постсоветском пространстве с зимы-лета 2014 г., Руководство ЕС и коллективный Запад в целом стали, образно говоря, исполнять партии «техасского снайпера» – включилось ритуальное мышление, что усугублялось постмодернистской логикой игры представлений ведущих политиков . Такая политика не могла не привести к обострению противоречий при непродуманности общего плана и нелогичности конкретных действий и в ряде случаев складывалась парадоксальная ситуация, когда, образно говоря, хвост управляет собакой. Ведь уже в ходе ратификации договора Украины с ЕС в рамках Восточного партнёрства, во время консультативного референдума в Нидерландах, Еврокомиссия пошла на уточнения, что принятие Украины в ЕС не планируется в обозримом будущем, причём дискурс уточнений принял не вполне внятные формы . Но подобная мера уже не могла остановить конфликт. Регион попал в эпицентр глобального противостояния в европейской и мировой политике, рост энтропии в европейском пространстве принял неконтролируемый и лавинообразный характер.
Конфликт Европейского союза и России логичнее рассмотреть в аксиологической оптике – он очевидно просматривается на шкале ценностной, даже «цивилизационной привлекательности Брюсселя и Москвы» . Эти ценности были озвучены на заседании Евросовета в Копенгагене в июне 1993 г. , вследствие чего вошли как «Копенгагенские критерии вступления в Евросоюз» в правовое поле ЕС. Они основаны на уважении к фундаментальным правам человека в рамках социально ориентированных, экономически конкурентных обществ, гибко функционирующих институтов, верховенства закона . В Лиссабонском договоре, в развитие перечисленных выше принципов, подчёркнуто, что Копенгагенские критерии применяются с учётом «модернизационного потенциала “привилегированного взаимодействия” и сотрудничества с соседями» .
Западноевропейская шкала ценностей как производное суммы архетипов, лежащих в основе процессов формирования западноевропейской гражданской идентичности, основывается на положениях Копенгагенских критериев вступления в Евросоюз. Однако привлекательность единой Европы можно охарактеризовать прежде всего с позиций либерального европейского кредо и итогом либеральной эпохи в Европе длиной почти в 200 лет . И во внешних отношениях ЕС способствует продвижению ценностей и интересов Единой Европы, что декларировано в статье 3 . Отметим, кстати, что до последних лет ценностная модель Единой Европы находила отражение в паттернах политической культуры её граждан.
В контексте аксиологического подхода выделим ценностное ядро либеральной демократии: «Благо есть польза, а польза есть благо», но лишь в тесной связи с максимой Протагора из Абдер «Человек есть мера всех вещей», то есть сам человек несёт ответственность за свой выбор. ЕС основан «на ценностях уважения человеческой жизни и её фундаментальных прав, включая меньшинства» (Статья 2 Лиссабонского договора). Эти ценности являются общими для государств-членов в рамках либерального ЕС и характеризуются плюрализмом, справедливостью, солидарностью, а также толерантностью (метод Золотой середины) во взаимодействии с остальным миром . В аксиологическое измерение Евросоюза были включены: понимание суверенитета как проявление прежде всего народного суверенитета , свободы, трактуемой прежде всего как личная ответственность и уважение privacy, а справедливости — как соблюдения конкретных базовых прав граждан, но не абстрактной справедливости, даже диктуемой обстоятельствами непреодолимой силы. В основе осуществления власти лежат приоритет частного блага (частной пользы) по отношению к общему благу (общей пользе), разумное соотношение горизонтали и вертикали власти, низкий коэффициент джини – соотношение бедности и богатства в обществе при контроле за коррупционным показателем. И наконец, в Копенгагенских критериях акцентируется базовый принцип конкурентности: конкурентное общество, конкурентные прозрачные выборы, конкурентная экономика участия .
Важно принимать во внимание, что вплоть до середины первого десятилетия XXI в. преимущества либеральной системы выглядели очень привлекательными, «породив ожидание окончательного господства демократии» . Кстати сказать, известный российский аналитик А. Кортунов отметил, что целый ряд западных экспертов свидетельствуют о «дискредитации западной политики, основанной на ценностях» (курсив мой – С. К.) представителями Москвы и Пекина, поскольку «обе страны интерпретируют западную и, особенно, американскую политику поддержки демократии как прикрытие для продвижения геополитических интересов и нанесения ущерба своим противникам». Развивая эту мысль, эксперт подчеркнул, что, по мнению европейских и американских элит, политическая оппозиция в этих странах по существу есть итог гибридных войн, которые ведут эти авторитарные государства и трактуется ими как «продукт “западной инфильтрации” и одновременно как ее орудие» .
В любом случае, европейские аналитики недооценили фактор восприятия европейских либеральных ценностей сквозь зеркало российских традиций и исторического опыта России (и, к слову, настроения большей части населения стран постсоветского пространства). Практически полное отторжение властью и населением Российского государства либеральных ценностей, либерализма в целом, её теории и практики на всех этапах её истории, а особенно в последние годы, сделали невозможным принятие РФ ценностной системы и практического опыта европейских либеральных демократий. Очень вероятно, что значительная (и всё растущая) часть россиян почувствовала уже с последнего десятилетия ХХ в. отчуждение Запада (и своё отчуждение от Запада), определенную несовместимость с ним.
Другое дело, что сегодня, спустя почти 3 года с начала пандемии ковид-19, становится все очевиднее решительное ослабление ценностной привлекательности Европы и Запада в целом. Практическое осуществление борьбы с инфекцией, в том числе жесткое и принудительное осуществление мер сугубо медицинского характера, осуществляемых без согласия на то рядовых граждан, но отнюдь не только, вызвали к жизни волну постковидного синдрома. Некоторые российские эксперты уже отмечают это обстоятельство, причём с уточнением, что «пандемия обернулась цивилизационным кризисом, затронувшим все сферы жизни общества», что, в свою очередь, сместило представления о приоритете частного блага в направлении абсолютного приоритета общего блага. Развивая эту мысль, российский эксперт В.Е. Язькова проиллюстрировала на примере итальянского общества. Ведь, несмотря на протесты граждан, которые усмотрели в закрытии храмов ущемление религиозной свободы и нарушение ряда статей Конституции, не говоря уже о нарушении фундаментальных прав человека, в ходе борьбы с инфекцией провоцировалась инфодемия, а верующим католикам не удалось преодолеть обстоятельства непреодолимой силы, обусловленных пандемией («Бог хочет, чтобы все молились дома») .
Уточним, что, в частности, речь идёт об ущемлении фундаментальных прав человека, о неоправданном слежении, контроле, вмешательстве в его частную жизнь. Это проявилось в эксцессах политики вакцинации и ревакцинации, тщательном, нагнетании атмосферы страха, психологическом давлении и очевидно излишнем контроле за каждым гражданином в рамках соблюдения изоляции. В принципе, продуманный в деталях рациональный комплекс мер был безусловно необходим, и санитарные ограничения были оправданы в экстремальной ковидной ситуации. Однако степень вмешательства в privacy и ковидные паспорта настораживают многих граждан Единой Европы, не говоря о том, что раскручивание инфодемии уже спровоцировало у граждан Евросоюза устойчивый постковидный синдром. Очевидно также, что в результате злоупотреблений в практическом осуществлении карантинных мер и множественных ревакцинаций безусловно многократно нарушалось право на свободу, традиционно понимаемую в либеральном ключе исключительно как личная ответственность, а также приоритет частного блага, частной пользы, на практике подменяемой общим благом, общей пользой. Из этого следовали очевидное манипулирование населения, а также создание атмосферы паники (иногда искусственно). Неуважение к человеку, его правам обернулось в конечном счёте пренебрежением к таким базовым положениям либеральной демократии, заложенной в самую основу европейской ценностной модели, как восприятие гражданами свободы как их личной ответственности и подмена (искажение, сублимация) понятий «справедливость» и «ответственность», не говоря уже о несомненных выгодах пандемии для некоторых крупнейших фармацевтических компаний.
Ещё одним фактором – пусть опосредованным – обострения конфликта между Европой и Российской Федерацией становится сегодня новый всплеск популизма в Европейском пространстве, хотя этот тренд наметился в последние годы. Его суть состоит в том, что определённая и, как становится сегодня очевидным, растущая часть европейского мира вступила в полосу отчуждения от либерального кредо. То есть Европа (и мир) вступили в новый – традиционалистский и палеоконсервативный – политический цикл, когда авторитаризм кажется приемлемым (возможно, единственно приемлемым) способом воздействия на массы. Эта «реверсивная волна» демонстрирует откат от либеральной демократии и ее аксиологической модели в условиях серьёзного системного сбоя социально-политических, психологических и иных структур Европейского общества.
Реверсные движения, какими являются сегодня новые популисты, оказывают серьёзное воздействие на институциональные структуры и их кливаж в современных демократиях . А главное, они решительно усилили своё влияние в таких развитых европейских странах – кстати, основателях Единой Европы – как Германия, Франция и Италия, в особенности, по сравнению с результатами, продемонстрированными ими на выборах 2019 г. в Европарламент и на выборах 2018 г. в Италии. Тогда популистские партии показали высокий результат в Италии или Франции, но в целом все же не достигли ожидаемых результатов. На Президентских выборах 2022 г. Лидер французских популистов Марин Ле Пен вышла во второй тур, а в Италии на состоявшихся 24 сентября 2022 г. популистское движение «Братья Италии» одержало убедительную победу . Его лидер Джорджа Мелони получила право сформировать новое правительство «умиротворения», ориентированного, среди прочего, на осуждение энергетической политики и роста цен на электроэнергию. С 25 сентября Дж. Мелони начала цикл консультаций по формированию нового кабинета, куда планируется включить также представителей «Лиги» и его лидера М. Сальвини , пользующегося большой популярностью в социальных сетях ещё и в качестве блогера, хотя она уже озвучила свои сомнения относительно его включения в состав правительства .
Пакет предложений популистов прост и понятен в принципе: это традиционные здоровые семейные ценности, упрощённые решения политических, социальных, этических проблем, архаика в духе домостроя, ксенофобия и еврофобия, расизм и антисемитизм, гомофобия, манипулирование постковидным синдромом , меры поддержки маленького простого человека, «чистого народа» против «злой коррумпированной элиты» – так легче привлечь симпатии электората. Важно также отметить, что в конфликте ЕС-РФ представители нового популизма отнюдь не выражают намерения поддержать Единую Европу и политику солидарности ЕС и делают все возможное, чтобы дискредитировать этот до определённого времени успешный интеграционный проект.
Обобщая изложенное, следует с изрядной долей вероятности предположить, что усиление указанных тенденций привело Европу к отклонению от либерального мэйнстрима, к образованию трещин, изъянов, структурных мутаций в самой основе европейской либеральной традиции. Оставим в стороне глубинные причины такой политики: для этого необходим анализ таких категорий, как современный глобализм и постмодерн. В эпоху постмодерна мирополитические процессы принимают все более вероятностный характер и выражены в новой нормальности, где определяющими политическими моделями становятся игра представлений мировых игроков, изощрённый троллинг, информационный шум, постправда и конструирование симулякров . Обозначенные постмодернистские вызовы постепенно подтачивают самые основы западноевропейской гражданской идентичности. Но, как было показано выше, в ходе борьбы с пандемией были многократно нарушены аксиологические параметры привлекательности Европы, что резко усилило тенденцию к отказу от достижений в области уважения прав человека, коими заслуженно гордилась единая Европа во второй половине ХХ и на заре XXI в. – иначе говоря, дала трещину ценностная модель, лежащая в основе Welfare State и либеральной демократии . С учётом изложенных обстоятельств нельзя не отметить, что ценностная привлекательность Европы существенно снизилась, в том числе, для тех граждан на постсоветском пространстве, которые руководствуются принципом «Мы хотим в Европу» – в демократическую Европу.
Так старые политические, идейные, социокультурные процессы, транслируемые народами и их правительствами репертуары смыслов принимают иные, не всегда узнаваемые очертания. Так новые формы взаимной репрезентации образов европейского «Я» и российского «Другого» имплементируются сторонами, в результате отзеркаливания усложняются в вероятностном мире постмодерна и сталкиваются в ходе глобального конфликта сторон. Так цивилизационное противостояние коллективного «двухъядерного» Запада, столкновение хотя и ослабевших, но еще сохраняющих значимость аксиологических моделей срабатывает сегодня как распрямившаяся пружина и проявляется в диаметрально противоположных позициях в отношении украинского конфликтного узла, затянутого до предела в ходе осуществления политики западных стран по сближению Украины с ЕС и США. В частности, этот тренд выражен в беспрецедентно жёсткой тональности выступления Президента США Дж. Байдена на недавно завершившейся 77-й сессии Генеральной ассамблеи ООН и в поддержке высказанных им соображений рядом европейских представителей на Генассамблее, в частности, Франции.
Украинский конфликт в стадии его обострения стал провоцирующим фактором в расшатывании Евросоюза. Некоторые эксперты уже отмечают запущенные этим конфликтом процессы развития центробежных тенденций в ЕС и необходимость поиска альтернативных Евросоюзу моделей сплочения стран Единой Европы. Ведь эскалация украинского кризиса, исследуемого в оптике конфликта интересов России и евроатлантической цивилизации в последние месяцы, недели, дни, выражена предельно выпукло и уже обозначила следующий тренд: в условиях глобальных мирополитических процессов международные организации, созданные в рамках Ялтинско-Потсдамской системы, в том числе, ООН и Европейский союз, вступили в фазу структурного кризиса и попали в полосу турбулентности к концу первой четверти XXI столетия.
Изложенное позволяет озвучить позиции значительной части экспертного сообщества единой Европы: сегодня представители российских элит и значимая часть россиян вступили в жёсткую конфронтацию с евроатлантической цивилизацией и особенно со «слабой», поскольку излишне толерантной – «ничтожной» Европой, с её ценностной моделью или, как минимум, бросили ей перчатку. С другой стороны, и толерантность Западной Европы стала в последние месяцы постепенно сокращаться под влиянием последних событий, связанных с обострением украинского кризиса. На данный момент нет оснований говорить о сколько-нибудь заметном снижении градуса конфронтации России и коллективного Запада. Так к концу первой четверти XXI столетия ЕС оказался в позиции цугцванга в недоигранной партии на новой Великой шахматной доске, в то время как её оппоненты из Российского политикума стремятся нанести ей поражение уже в иной партии – играя в покер.

Keywords: The European Union, EU candidate status, global conflict of interests, Euro-Atlantic Union, Ukraine, Ukrainian crisis, Republic of Moldova, regional conflicts, Ukrainian knot, axiological dimension of the conflict, “new Eastern Europe”, “old Eastern Europe”, Copenhagen criteria, Accession criteria, Acquis communautaire, war of values, Euro-Atlantic community

© Право копирайта принадлежит Светлане Князевой - Лане Аллиной RESEARCHER SK LA
https://lana-allina.com/articles/
© а также ИНИОН РАН

Цитирование статьи в целом или частично возможно лишь с указанием ссылки на данный сайт или на сайт ИНИОН РАН

На моем сайте:

http://lana-allina.com

http://lana-allina.com/articles

http://lana-allina.com/articles/svetlanaknyazeva-lana-allina-com-lanaallina-eu-rf-relations-2023

На сайте ИНИОН РАН:

http://inion.ru/ru/about/news/predstavliaem-ocherednoi-vypusk-nauchnogo-biulletenia-evropeiskaia-bezopasnost-sobytiia-otcenki-prognozy-za-2022-g/

И в E-library

https://elibrary.ru/item.asp?id=49595963

© Knyazeva S.E. , 2022

Светлана Князева, доцент РГГУ

Князева С.Е.

• ПРОБЛЕМА ВСТУПЛЕНИЯ В ЕС БАЛКАНСКИХ СТРАН И

РАСШИРЕНИЯ ЕС В КОНТЕКСТЕ ЦЕННОСТНОЙ МОДЕЛИ

                  ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА

 Князева С.Е. Проблема вступления в ЕС балканских стран и расширения ЕС в контексте ценностной модели Европейского союза// Актуальные проблемы Европы. ИНИОН РАН. 2021. № 2. (DOI: 10.31249/ape/2021.02.08). С.176-193

Аннотация:

В статье рассматривается широкий комплекс проблем, связанных с безграничным расширением Европейского Союза, что позволяет поместить Балканы в контекст общеевропейского развития, прежде всего Европейского Союза, вступление в который является важнейшей целью постсоциалистических стран Балканского региона/Юго-Восточной Европы. Этот процесс, начавшийся еще в 1990-е годы, по всей вероятности, дошел сегодня до своей середины. Болгария, Румыния, пост-югославские государства Словения и Хорватия стали полноправными членами ЕС. Однако Сербия, Босния и Герцеговина, Черногория, Северная Македония и Албания все еще находятся на разных ступенях присоединения к европейскому сообществу. Это присоединение является логическим завершением процесса социальной, политической, экономической и правовой трансформации балканских стран, в котором весьма заинтересованы они сами, а также Евросоюз в целом как организация и отдельные входящие в него государства, исходя из соображений геополитики и геоэкономики. Однако присоединение к Европе (или возвращение в Европу) балканских государств с их авторитарным и социалистическим прошлым ХХ века включает в себя не только реформу экономической и политической системы, но и ставит важнейший вопрос – о совместимости ценностных моделей, который представляются мало совместимыми. В то время как в пространстве государств «отцов-основателей» ЕС идут процессы формирования западноевропейской корпоративной гражданской идентичности, в странах бывшей Восточной Европы, не исключая и Балканы, основной общественного сознания по-прежнему в значительной степени остается этническая идентичность. Автор рассматривает не только аксиологические, идейные и психологические аспекты присоединения постсоциалистических стран к ЕС, но также анализирует конкретные внешнеполитические проблемы и роль региональных международных организаций как в «европеизации» Балкан, так и в урегулировании все еще сохраняющих свою остроту этнических и межгосударственных конфликтов в регионе. Негативные тенденции, прежде всего – усиление популистских настроений и приход к власти отражающих эти настроения политиков, представляют собой вызовы и угрозы не только для Евросоюза, но и для России.

Ключевые слова: аксиологическая модель, ценностные ориентиры, Копенгагенские критерии, Мадридские критерии, Восточная Европа, Юго-Восточная Европа, Балканы, Западные Балканы, идентичности, многополярность, мировые игроки, баланс сил, Европейская цивилизация, гражданская иднтентичность, коллективная региональная идентичность, этническая идентичность

 Современный мировой порядок тяготеет к многополярности и характеризуется регулярным применением технологий ведения неклассической войны 2.0 в ходе развернутого в последнее десятилетие системного информационного конфликта. В контексте всплывающих, гибридных и кибер войн, а также proxy wars угроза ограниченного использования ядерного оружия даже в одностороннем (или многостороннем) порядке, рост неядерных и ядерных вооружений, развитие военных доктрин крупнейших государств, очаги гибридных войн, кибератаки — всё это значительно повышает вызовы, угрозы и риски для мирового сообщества, глобальных и региональных центров силы. Ведь конфликт, даже локальный (а таких много в современной мировой политике), может спонтанно перерасти в серьёзное противостояние и создать опасную своей непредсказуемостью ситуацию.
Мировая политика сегодня гораздо менее предсказуема, чем глобальный конфликт интересов двух сверхдержав и их сателлитов в биполярном мире в военно-политической, экономической и гуманитарной сфере. Тогда как миропорядок ХХI столетия многомерен – и развивается динамично и непредсказуемо. Игра политиков и представлений разворачивается на многих полях битв: экономическом, военно-стратегическом, финансово-экономическом, банковском и инвестиционном, геополитическом, дипломатическом, идеологическом, социокультурном, информационном, технократическом и т.д.» [Мировое комплексное регионоведение, 2017, С. 11, 13; Современные международные отношения, 1999]. И к тому же, как подчеркивает группа итальянских экспертов в области европейской и мировой политики, «мы находимся на этапе, отмеченном высокой степенью сложности и изменчивости международных отношений, резким усилением глобальной экономической конкуренции, иными моделями осуществления мировой власти, новыми измерениями, которые приобрели проблемы безопасности под тяжестью таких ограничений, как энергия или демография» [Rapporto 2020. Le scelte.., P. 3.]. Такая новая геополитическая реальность скорее должна быть определена как «новая “широкая война”» с участием как минимум нескольких игроков, по незаслуженно обойдённой вниманием формуле американского эксперта Р. Коэна, предложенной им в сентябре 2008 г. после августовской войны РФ с Грузией [Cohen...].

Современный Европейский Союз представляет собой глобальный центр силы современного миропорядка и вторую совокупную экономику мира: численность граждан составляет около 450 млн [Treccani; Данные по ВВП…], проживающих на территории площадью более 4 млн. кв. км. На основании Маастрихтского (февраль 1992 г). и Лиссабонского (декабрь 2007 г.) договоров ЕС квалифицируется как международная наднациональная и межправительственная организация.
В недавнем выступлении главы Совета ЕС Шарля Мишеля (декабрь 2020 г.) ситуация в ЕС определена как безусловно обнадеживающая [Report by President Charles Michel...]. Президент Евросовета подчеркнул, что в ходе последних регулярных встреч руководство в Брюсселе разработало краткосрочную и долгосрочную стратегию Союза, где – подчеркнём это – важное место занял регион Юго-Восточной Европы (Балкан) и Восточного Средиземноморья [Report by President Charles Michel…]. Этой проблеме был целиком посвящены и другие саммиты Евросовета, (в частности, октябрьский саммит 2020 г.).
    Эта проблема вписывается в стратегию Евросоюза, важное место в которой уделено принятию в ближайшее время таких документов, как: европейский бюджет, выработка конкретных направлений политики по климату и стандартов зеленого финансирования, что способствует экономическому росту, созданию рабочих мест и конкурентных преимуществ; конкретные меры по обузданию COVID-угрозы. [European Council. Multiannual financial framework…].
   На данный момент Евросоюз сохраняет решимость (и возможности) и далее позиционировать себя монолитным глобальным центром силы в мире. Но государства, регионы, ведущие мировые игроки, каковым, по нашему мнению, является Единая Европа, характеризуются сегодня не только (и даже не столько) экономической успешностью или политической стабильностью, но и фактором привлекательности, а степень этой привлекательности определяется стремлением целого ряда стран присоединиться к интеграционному проекту, инициированному Европейским Сообществом. Причём привлекательность единой Европы можно охарактеризовать прежде всего с позиций аксиологического измерения – своего рода зеркала ценностной модели Союза: во внешних отношениях ЕС способствует продвижению ценностей и интересов ЕС, что декларировано в статье 3 [Лиссабонский договор, ст. 3]. Отнюдь не случайно уже с момента возникновения Общего Рынка и создания Европейского Союза народы целого ряда государств старой Восточной Европы стремились вступить в ЕС.
  В контексте аксиологического подхода выделим ценностное ядро – и понятие «благо» в интерпретации Сократа: «Благо есть польза, а польза есть благо» [Эстетика Сократа]. Благо, польза, интерес — пересекающиеся, а где-то совпадающие понятия, вследствие чего приоритет частного блага по отношению к общему благу стал вектором либеральной политической культуры Европы. Протагор же из Абдер выразил идею «человек есть мера всех вещей», а значит, сам несёт ответственность за свой свободный выбор, и для него самого очевидно, что для него лучше — следовательно, едва ли целесообразно вмешательство в его privacy. [Протагор]. По крайней мере, идеи  софиста Протагора были именно таким образом восприняты в качестве гештальтов и с течением веков стали доминантными генами  западноевропейской идентичности. Это стало ещё одной приоритетом ценностной системы Западной Европы, наряду с наследием Pax Romana и особенно Pax Christiana, ещё более обозначившим ценность человеческой жизни.
  ЕС основан «на ценностях уважения человеческой жизни и достоинства, свободы, демократии, равенства, верховенства закона и уважения прав человеческой личности, включая права лиц, принадлежащих к меньшинствам» (Статья 2 Договора о Европейском Союзе) [Лиссабонский договор, ст. 2]. Эти ценности являются общими для государств-членов в рамках общества, характеризующегося плюрализмом, недискриминацией, терпимостью, справедливостью, солидарностью и равенством женщин и мужчин, гендерной терпимостью.
  Западноевропейская шкала ценностей как производное суммы архетипов легла в основу известных Копенгагенских критериев – Accession criteria (Acquis communautaire, июнь 1993 г.) — условия вступления в Евросоюз). Эта шкала ценностей включает в себя: рационализм и здравый смысл, приоритет частной пользы, совершенно определённым образом воспринятое понятие свободы как ответственности, достоинство человеческой личности, создание пространства свободы, а также восприятие безопасности как недопустимость нарушения внутреннего личного пространства и свободы граждан, на страже чего находятся институты ЕС; понимание суверенитета — прежде всего как проявления народного суверенитета, а справедливости — именно и только как соблюдения конкретных базовых прав граждан, но никак не абстрактной справедливости с позиции чьей бы то ни было выгоды, даже диктуемой обстоятельствами непреодолимой силы. Кроме того, в основе осуществления власти лежит разумное соотношение горизонтали и вертикали власти, консолидированное и конкурентное гражданское общество, низкий индекс (коэффициент) джини и связанный с ним низкий коррупционный показатель. И наконец, в Копенгагенских критериях акцентируется базовый принцип конкурентности: конкурентное общество, конкурентные прозрачные выборы, наконец, конкурентная экономика участия. [Копенгагенские критерии; Acquis communautaire...].
   Какие же новые внешние и внутренние угрозы нарушают стабильность и «единство в многообразии» как сущностную основу ЕС? Какие глобальные процессы современного миропорядка препятствуют нормальному функционированию Европейского Союза?

    В первую очередь необходимо указать на особенности современного миропорядка и международных отношений на этапе постмодерна . Постмодерн характеризуется, во-первых, отрицанием прогресса в международных отношениях, во-вторых, интерпретативной составляющей в экспертных оценках — т.е. всякое явление изначально включается в определенный социально-культурный контекст и становится не более чем общепринятым суждением, а не отражением объективной реальности. Во многих случаях в последние годы происходит отход от классической дипломатии в направлении девиантной дипломатии. Сущностной характеристикой постмодерна являются контроль, глобальный надзор и слежение, согласно версии его исследователя Джеймса Дер Дериана. Наконец, усиливается тенденция к анарходемократизму и сильной атомизации общества — кумулятивный эффект агностицизма, прагматизма и эклектизма последовательно снижает легитимность любой социальной и политической иерархии, уничтожает социальные лифты, противопоставляя этому «атомизированное» общество.
   Важными факторами мировой политики и осуществления власти внутри государств, глобальных и региональных объединений, международных организаций являются, по меткому выражению Ж. Бодрийяра, «эра тотальной симуляции», «теория-симулякр» как гиперреальность, имитация несуществующего, а также надзор за атомизированными массами [Бодрийяр, 2013, С. 6, 58; Бодрийяр, 2015, 31-32] с использованием IT-технологий, Big Data, цифровизации вплоть до возможности установления цифровой диктатуры в её мягком (или жестком) варианте [Планета Локдаун…].
   Изложенное позволяет сделать вывод о том, что установки и типологические характеристики постмодерна нарушают базовые представления граждан Западной Европы относительно их фундаментальных прав и свобод in toto. Между тем, как уже говорилось, аксиологическая модель, т.е. сумма гештальтов, доминантных генов, лежащих в основе находящейся в процессе формирования западноевропейской идентичности и нашедших непосредственное выражение в Копенгагенских критериях и Acquis communautaire, экстраполированных на все пространство Евросоюза в целом, подвергается в настоящее время серьезной угрозе в результате интервенции постмодернистских атак и невидимого таинственного волшебного вируса Covid-19 [Планета Локдаун…].
   Очевидно, что в эпоху постмодерна и международные отношения не всегда можно оценивать лишь с позиций политического идеализма, политического реализма, Real Politik. В новой системе координат мировой политики необходимо оценивать геополитическую ситуацию в мире с позиций социокультурного и аксиологического измерения [Валлерстайн, 2018, С. 103, 105; Современные международные отношения…], emotional studies, имагологического направления гуманитарного знания.
   Реконструкции образа ЕС, Европы (особенно Западной Европы) в других крупных государствах в контексте меняющейся ситуации в европейском пространстве позволяют уточнить представления о ситуации в самой Европе XXI вв. Следует учитывать эффект зеркала, безусловно возникающий у стороннего эксперта, однако именно отзеркаливание позволяет ЕС выявить не только сильные и слабые «точки» других крупных игроков, но и определить собственные уязвимые «точки». При этом исследование идентичности играет важнейшую роль в экспертных оценках единой Европы: речь идёт о возможности создания коллективного европейского зрительного образа «Я», его реконструкции, визуализации и репрезентации «Другому», что предполагает изучение видов, форм идентичности. Согласно констатации немецкого философа Эрика Эриксона, «эго-идентичность есть «тождественность «Я» самому себе», «самость»). [Эриксон, 1996, С. 11]. Приём индукции выводит на национальную идентичность: «тождественность народа самому себе», «народный дух-в-себе-и-для себя», «Дух народа», «Народный дух», – то есть самость .
   Очевидно, что в эпоху постмодерна и международные отношения не всегда можно оценивать лишь с позиций политического идеализма, политического реализма, Real Politik. В новой системе координат мировой политики необходимо оценивать геополитическую ситуацию в мире с позиций социокультурного и аксиологического измерения [Валлерстайн, 2018, С. 103, 105; Современные международные отношения…], emotional studies, имагологического направления гуманитарного знания.
  Реконструкцией идентичности может стать гражданская идентичность, основанная на человекоцентричности, инклюзивной модели развития инклюзивных институтов [Аджемоглу, Робинсон, 2017, С. 115-116, 211], на верховенстве закона. Изложенное выше даёт основания утверждать, что на Западе ЕС идут процессы формирования основы западноевропейской корпоративной гражданской идентичности в результате осознания своего единства, общих социокультурных факторов и практик и "самости", особенно если рассматривать эти процессы в контексте социального конструктивизма А. Вендта [Алексеева, 2014, С. 2-3]. С другой стороны, в контекстен взаимной репрезентации регионального (коллективного) западноевропейского "Я" коллективному Юго-Восточному "Другому", то внимательный анализ заставляет говорить о преобладании в Юго-Восточной и даже в Центрально-Восточной Европе иного вида идентичности — этнической идентичности (государственноцентричная модель, экстрактивная модель и преобладание экстрактивных институтов [Аджемоглу, Робинсон, 2017, С. 555, 563], родство по крови, почве). Стоит отметить и то, что процессы нациестроительства в западноевропейской модели социума происходили в контексте Nation State, отсутствовавшем или очень слабо проявившем себя на Востоке Европы.
  Сказанное может объяснить, почему многие государства на Востоке и Юго-Востоке Европы, пытаясь следовать западным социально-экономическим рецептам и политическим стандартам, начинают демонстративно апеллировать к традиционализму в противовес вестернизации . Старая Восточная Европа также воспринималась как «объект цивилизаторских усилий», однако в 2004-2013 гг. была интегрирована в Европейский Союз. Это бездонное расширение создаёт и сегодня много проблем в политике ЕС в результате столкновения «идентичностей» Западной и старой Восточной Европы – и эти проблемы разрастаются с непредсказуемой скоростью .
  Стоит подчеркнуть, что так называемая европейская идентичность, о которой сегодня пишут многие эксперты, едва ли существует даже к началу 20-х гг. ХХI в., после продолжительного европейского интеграционного эксперимента – и едва ли она может сложиться в обозримом будущем, если учитывать гражданскую идентичность стран Западной Европы и по большей части выраженную этническую идентичность стран старой Восточной Европы, мало совместимые (или вовсе несовместимые) до сих пор.
  Слабая совместимость Запада и Востока Европы именно на уровне идентичностей, без сомнения, стала одним из важнейших последствий бездонного расширения Евросоюза — начиная с пятого расширения в 2004 и шестого – в 2007 гг. И таким образом, учитывая институциональную слабость, совершенно разные ценностные системы, базовые представления, традиции населения стран старой Восточной Европы, а особенно Балканского региона, степень травмированности их исторического развития и османского наследия, поскольку роль травмы нельзя переоценить, следует констатировать несоответствие, неподготовленность к восприятию Копенгагенских критериев как аксиологической модели Евросоюза.
  Несомненно, что волны этого шторма, ставшего итогом этого безграничного расширения, ощущаются и сегодня: зоны повышенной турбулентности оказывают не менее пагубное воздействие на состояние стабильности в ЕС, чем миграционные волны, сотрясающие Евросоюз с конца 2014 г. Своеобразный и во многом непредвиденный эффект «усталости металла», последовавший в итоге расширения, способствует созданию зон нестабильности в пространстве ЕС – а в конечном счете снижает привлекательность Европейского Союза как безусловно уникального интеграционного проекта.
  Евросоюз в последние годы придаёт важное значение решению этой проблемы, но, ввиду невысокой эффективности Дублинской конвенции, а также версии Дублин-2.3 агентства Европейского союза по безопасности внешних границ Фронтекс, назвать их эффективными пока нельзя. С другой стороны, очевиден и негативный эффект столь множественных миграционных потоков в пространстве ЕС, особенно в контексте столкновения идентичностей (тем более в результате наплыва мигрантов из Ближнего Востока и Магриба), о чем говорилось выше. Представляется очевидным, что бездонное расширение Союза напрямую спровоцировало такие острые кризисные проявления, как усиление сепаратистских движений во многих странах ЕС, devolution и новый популизм. Особое беспокойство лидеров и граждан ЕС вызывает укрепление позиций новых популистов, особенно правых, паразитирующих на негативных итогах бездонного расширения за счёт Балкан и миграционных ups and downs и манипулирующих сознанием граждан ЕС. Они не снижают активности и после выборов в Европарламент (май 2019 г.) в Германии, Австрии, особенно Венгрии и Италии, и создают в Союзе условия турбулентности .
  Для стран ЕС и особенно для Италии – как страны Средиземноморского региона, ближайшего соседа балканских государств и одного из трёх ведущих игроков Евросоюза после завершения процесса Брекзита в 2020 г., — угрозы могут быть минимизированы при условии восстановления конкурентоспособности в послекризисный период и продвижения основных интересов и ценностей. Приоритеты национальной безопасности средиземноморских стран, прежде всего стабилизация кризисного региона — дуги, соединяющей Западные Балканы с большим Средиземноморьем, — следует рассматривать в совокупности с новыми приоритетами европейской политики. Стоит указать также на необходимость преодоления вызовов и угроз, возникающих в Европейском пространстве в связи с усилением нового популизма и сепаратизма, с одной стороны, и пропагандистскими лозунгами глобалистов, убеждающих граждан Европы о конце национального государства [Rapporto 2020. Le scelte..., 2020, P. 4].
  Очевидно, что проблема «Европа отечеств» или «Европа как отечество», поставленная на заре интеграционного проекта Сообщества в конце 40-х гг. прошлого века не имеет решения и на рубеже первой и второй четвертей XXI века.
  В числе приоритетов ЕС на данном этапе просматривается тенденция к расширению Европейского Союза именно в южном (юго-восточном) направлении и, в частности, на Балканах, с учётом новой «дуги нестабильности», протянувшейся от государств, находящихся в субрегионе бывшей Югославии (Косово) до Большого Ближнего Востока (Иран и Афганистан). Именно из этих областей и сегодня исходят угрозы и риски для безопасности ЕС: незаконный оборот наркотиков и оружия, транснациональная организованная преступность, торговля людьми, зашкаливающая коррупция, нелегальная иммиграция, международный терроризм, failed или fake states, — перечисленные угрозы частично исходят из Балканского региона, а частично проходят через Балканы (Rapporto 2020. Le scelte..., 2020, P. 3-4, 56-57].   Однако нельзя не упомянуть, что именно благодаря Адриатической инициативе, впоследствии инициированной Италией, удалось сдержать распространение черногорского и албанского криминала на её территории [Rapporto 2020. Le scelte..., 2020, P. 58].
   Очевидно, что и народы стран Западных Балкан заинтересованы в том, чтобы интегрироваться в европейское единое измерение, что способствовало бы преодолению последствий войн, автократических режимов, включению процессов внутриполитической стабильности и с течением времени способствовало бы созданию эффективных институциональных систем, прежде всего, правосудия и верховенства закона, избежать усиления сепаратизма, национализма, роста популизма на Балканах, особенно в Сербии и в некоторых еще не консолидированных государствах, таких как БиГ и Республика Северная Македония, а также содействовать социально-экономическому развитию Балканского региона (Rapporto 2020. Le scelte.., P. 57). К тому же иначе они уже сегодня оказываются в зоне нестабильности и угроз стать объектом геополитических амбиций ревизионистских государств Большого Черноморья и Восточного Средиземноморья.
   Регион Средиземноморья претерпел в последние годы значительные изменения, которые делают его особенно перспективным. Этому способствуют Барселонский процесс и политика соседства, основанная на перспективе экономической интеграции региона в целом и на политико-регулирующем подходе этих стран к европейским стандартам. (Rapporto 2020. Le scelte..., P.60). Программы Союза для Средиземноморья (2008 г.) в рамках Барселонского процесса (с 1995-1997 г.), безусловно способствуют расширению сотрудничества средиземноморских стран ЕС и кандидатов в члены Евросоюза.
[Rapporto 2020. Le scelte..., P. 61, 66).
   В ближайшие годы стратегические приоритеты ЕС и Италии в области региональной безопасности скорее всего будут направлены на стабилизацию и процессы интеграции в зоне Балкан и Юго-Восточной Европы в целом. Следует учитывать не разрешенные до сегодняшнего дня этнополитические конфликты в этой зоне институциональной нестабильности после распада Югославии. Италия является первым торговым партнером Сербии, Албании , важнейшим торговым партнером Косово и вторым по величине импортером и экспортером Словении .
  Укрепление двустороннего стратегического партнерства Италии с Сербией и Албанией и диалог с этими двумя странами, инициированный с 2015 г., свидетельствует об интенсивности отношений между Италией и странами региона [Summit di Trieste dei Balcani Occidentali. Dichiarazione…]. Вообще, следует отметить, что ещё с середины нулевых годов МИД Италии уделяет пристальное внимание двусторонним связям Страны с Западными Балканами [Rapporti bilaterali Italia-Balcani…], активно продвигая инициативы руководства в Брюсселе в переговорном процессе о присоединении к ЕС не только Албании, но и Черногории (в 2012 г.), Сербии (в 2013 г.) . Важно подчеркнуть, что начиная с середины 2018 г. и особенно с осени 2020 г. интенсифицировались переговоры с Албанией и Северной Македонией о членстве в Евросоюзе. В частности, конкретные направления интеграции этих стран в ЕС изложены в «Документе по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония» [Video conference of European affairs...]. При этом высокие договаривающиеся стороны ссылаются на резолюцию, принятую по этому вопросу в Брюсселе 25 марта 2020 года [Council of the EU. General Affairs Council. Council Conclusions…].
   Определение статуса Косово (февраль 2008 г.) и контроль над далекой от стабильности ситуации в Боснии и Герцеговине могли бы инициировать процессы стабилизации в регионе в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Тем более что после событий в Косово Италия объявила Балканы зоной своей «ответственности» в рамках НАТО и поддерживает процесс безопасности и стабильности в регионе посредством участия в группе неформального диалога на Балканах "QUINT" вместе с США, Великобританией, Францией и Германией, поскольку отношения с регионом представляют стратегически важное направление в итальянской внешней политике. Очевидно, что цель этой инициативы — поощрять европейский путь Балканских стран. Руководство Италии внимательно относится к региональному измерению деятельности в области развития, в том числе благодаря активному участию в INCE (Центральноевропейская инициатива) и IAI (Адриатико-Ионическая инициатива) .
   Таким образом, в настоящее время очевиден последовательно проводимый Руководством Евросоюза курс на постепенную интеграцию Албании, Республики Северная Македония, Боснии и Герцеговины, а в перспективе Сербии и Косово в НАТО и Европейский Союз исходя из стратегических интересов ЕС. В дополнение к действиям по перезапуску Адриатико-Ионической инициативы и Центральноевропейской инициативы Италия ещё в ноябре 2014 г., во время председательства в Совете ЕС, способствовала продвижению Стратегии ЕС для Адриатико-Ионического региона, а также, как уже отмечалось выше, возобновлению переговоров о вступлении в ЕС Сербии, Албании и Республики Северная Македония, а затем они стали регулярно происходить в течение последних двух лет начиная с осени 2018 г. Но столь же очевидна необходимость более продуманной политики всех стран ЕС, а также ООН и НАТО, осуществляемой с целью минимизировать вышеизложенные вызовы, угрозы и риски. При этом стоит учитывать, во-первых, определённое смещение ракурса в геополитических ориентирах США в Средиземном море, а также последовательно проводимый курс руководства России на расширение своего присутствия в регионе, которое оно считает зоной традиционного (и привилегированного) влияния. Сегодня это проявляется в осуществлении энергетической политики РФ, ростом прямых инвестиций в регион и, наконец, в увеличении числа межгосударственных и межправительственных контактов, обусловленных (в известной степени демонстративно) культурной и религиозной близостью, в частности, с Сербией [Rapporto 2020. Le scelte.., P. 57].
   Именно в этом ракурсе следует рассматривать визиты Сергея Лаврова 14-15 декабря 2020 г. в Сербию, страну – традиционного партнера РФ. Вызывает определенное недоумение и декларация С. Лаврова, который (в конце октября) выразил озабоченность в связи с ускорением, по его мнению, «дезинтеграционных процессов в ЕС» [Глава МИД Сербии высоко оценил...]. А в ходе визита в Хорватию (16.12.2020), кстати, впервые за 16 лет, и известного охлаждения отношений РФ после вступления Хорватии в НАТО (2009 г.) состоялись переговоры С. Лаврова с министром иностранных и европейских дел Хорватии Горданом Грличем-Радманом, квалифицируемые Российским внешнеполитическим ведомством в целом как успешные. Правда, были отмечены противоречия сторон по уточнению Дейтонских соглашений по Боснии и Герцеговине в 25-ю годовщину их заключения — и недвусмысленная резолюция Лаврова, что соглашение о мире в БиГ не нуждается в пересмотре [Юранец А. «Осталось мало не-Натовских…].
   Что касается отношений с Евросоюзом в контексте политики его расширения на Балканах, МИД РФ в последние месяцы 2020 г. недвусмысленно (в том числе, в интервью С.В. Лаврова хорватской газете «Вечерни Лист») на «неспособность Евросоюза адекватно оценивать ситуацию в мире», на «деградацию отношений России и ЕС», а также на «пагубную политику Союза, ведущую к его “маргинализации”» и к угрозе «стать одной из арен американо-китайской конкуренции» [Заквасин, Комарова. «Неадекватно оценивают"...]. Таким образом, очевидно, что стремление Балканского региона к интеграции с ЕС встречает непонимание и вызывает раздражение руководства РФ, с учётом снижения влияния России в регионе Юго-Восточной Европы .
   Не стоит забывать, сколь сильное раздражение вызывали у руководства РФ волны расширения ЕС за счёт старой Восточной Европы с самого начала XXI в. При этом инициатива вступления в Евросоюз принадлежала отнюдь не руководству ЕС, а именно государствам бывшей Восточной Европы. И призыв первого президента Чехословакии Вацлава Гавела «Назад, в Европу…», недвусмысленно озвученный им уже в конце 80-х-начале 90-х гг., отразил стремление этих стран к «возврату в Европу», с чем их лидеры и большинство населения связывали надежды «на лучшую жизнь и на искоренение негативных черт авторитарных и тоталитарных режимов» [Юго-Восточная Европа в эпоху.., 2007, С. 276-277]. А после ликвидации Варшавского Договора в начале июня 1991 г. последовал призыв того же Гавела «не потерять исторический шанс обновления Средней Европы, политического феномена, который будет приближаться к Западной Европе» [Вишеградская Европа, 2010, С.120]. Между тем Евросоюз встал перед крайне сложной задачей налаживания взаимодействия со странами, стремившимися к «возврату в Европу».
Изложенное позволяет с высокой степенью вероятности констатировать дальнейшее сползание взаимодействия ЕС-РФ к уровню информационной войны. Но возникновение новых разделительных линий и железного занавеса чревато новыми угрозами как для России, так и для Евросоюза — и для всей системы европейской и международной безопасности. И эти угрозы уже сегодня представляют ещё бóльшую опасность для Евросоюза своей непредсказуемостью.

Литература
Аджемоглу Д., Робинсон Дж.-А. Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты. М., 2017. 693 с.
Алексеева Т.А. Мыслить конструктивистски: открывая многоголосый мир. // Сравнительная политика 1 (14) 2014. С. 1-18. \
См. также на сайте comparativepolitics.org [Электронный ресурс] Режим доступа:
https://www.comparativepolitics.org/jour/article/viewFile/55/64 (дата обращения 15.10.2020).
Валлерстайн И. После либерализма. М., 2018. 264 c.
Вишеградская Европа: откуда и куда? Два десятилетия по пути реформ в Венгрии, Польше, Словакии и Чехии. М., 2010. 563 c.
Глава МИД Сербии высоко оценил сотрудничество с Россией. 15.12.2020.
Режим доступа: https://ria.ru/20201215/serbiya-1589375310.html (дата обращения 15.10.2020).
Гроппо, Б. Как быть с «темным» историческим прошлым. Режим доступа:
https://m.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ Дата обращения 22.09.2020).
Данные по ВВП Европейского Союза.
Режим доступа: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ Дата обращения 05.01.2021).
Документ по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония. – Режим доступа:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Дата обращения 11.12.2020.
Заквасин А., Комарова Е. «Неадекватно оценивают ситуацию»: почему санкционная политика ЕС в отношении России зашла в тупик.
Режим доступа: https://russian.rt.com/world/article/796897-lavrov-sankcii-evropa-navalnyi (дата обращения 17.12.2020).
Копенгагенские (Мадридские) критерии (июнь 1993 г.) - Accession criteria (Copenhagen criteria) и Acquis communautaire —
Режим доступа: https://eur-lex.europa.eu/summary/glossary/accession_criteria_copenhague.html (дата обращения 16.10.2020).]
Лиссабонский договор. Договор о Европейском Союзе (Маастрихт, 7 февраля 1992 г.) (в редакции Лиссабонского договора 2007 г.). Режим доступа: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ Дата обращения 15.11.2020].
Лиссабонский договор. Договор о Европейском Союзе (Маастрихт, 7 февраля 1992 г.) (в редакции Лиссабонского договора 2007 г.). Статья 2. – Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/2566557/#ixzz6jGjmALCL Режим доступа: http://base.garant.ru/2566557/741609f9002bd54a24e5c49cb5af953b/ Дата обращения 15.11.2020).
Лиссабонский договор. Договор о Европейском Союзе (Маастрихт, 7 февраля 1992 г.) (в редакции Лиссабонского договора 2007 г.). Статья 3. – Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/2566557/#ixzz6jGjmALCL Режим доступа: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ Дата обращения 15.11.2020).
Лиссабонский договор, изменяющий Договор о Европейском Союзе и Договор об учреждении Европейского Сообщества (Лиссабон, 13 декабря 2007 г.) Режим доступа: http://eulaw.ru/treaties/lisbon] Дата обращения 15.11.2020).
Мировое комплексное регионоведение. T. IV. М., 2017. 598 c.
Перепелица Г. Восточная Европа как эпицентр геополитического соперничества. – В сб.: Wschód Europy / Studia Humanistyczno-Społeczne 2017 / 3, 2. // Pobrane z czasopisma Wschód Europy 30/08/2020. С. 1-13; С. 2-3.
Режим доступа: http://cejsh.icm.edu.pl/cejsh/element/bwmeta1.element.ojs-doi-10_17951_we_2017_3_2_53/c/7562-5345.pdf (дата обращения 10.01.2021).
Протагор. Режим доступа: http://hrono.ru/biograf/bio_p/protagor.php Дата обращения 05.01.2021);
Протагор. Режим доступа: http://khanograf.ru/arte/Протагор,_артефакты_(Натур-философия_натур) Дата обращения 07.01.2021).
Сергей Лавров провел альтернативные переговоры для Германии. Глава МИД РФ встретился с немецкими оппозиционными депутатами. // Коммерсант, 08.12.2020. —Режим доступа: https://www.kommersant.ru/doc/4604817 Дата обращения 10.12.2020).
Современные международные отношения М., 1999. 584 c
Режим доступа: https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/tork/intro.php (дата обращения 15.12.2020).
Тренин Д., Россия и Новая Восточная Европа. ПОЛИТ.РУ, 22 апреля 2010.
Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996. 364 c.
Режим доступа: https://readli.net/chitat-online/?b=375522&pg=1 Дата обращения 15.09.2020.
Эстетика Сократа.
Режим доступа: https://esthetiks.ru/estetika-sokrata.html Дата обращения 25.12.2020)].
Юго-Восточная Европа в эпоху кардинальных перемен. Старый Свет — Новые времена. Ответственный редактор монографии д.и.н. А.А. Язькова. — М.: Весь Мир, 2007. 352 c.
Юранец А. «Осталось мало не-Натовских стран». Как Лавров съездил на Балканы. Сергей Лавров впервые за 16 лет посетил Хорватию. – Газета-ru. 16.12.2020.
Режим доступа: https://www.gazeta.ru/politics/2020/12/16_a_13402406.shtml Дата обращения 17.12.2020).
Cohen R. NATO’s Disastrous Georgian Fudge. — Режим доступа: https://www.nytimes.com/2008/09/01/opinion/01cohen.html?_r=1&hp&oref=slogin Дата обращения 27.12.2020).
Council of the EU. General Affairs Council. Council Conclusions on Enlargement and Stabilisation and Association Process. The Republic of North Macedonia and the Republic of Albania (Резолюция, принятая в Брюсселе 25.03.2020 года). — Режим доступа: https://data.consilium.europa.eu/doc/document/ST-7002-2020-INIT/en/pdf Дата обращения 10.01.2021).
European Council. Council of the European Union. Multiannual financial framework for 2021-2027 adopted. Режим доступа: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/17/multiannual-financial-framework-for-2021-2027-dopted/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Multiannual+financial+framework+for+2021-2027+adopted Дата обращения 29.12.2020).
Режим доступа: http://eulaw.ru/treaties/lisbon (дата обращения 15.12.2020);
Rapporti bilaterali Italia-Balcani. 2007-05-03. — На сайте esteri.it/mae/it/ [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.esteri.it/mae/it/politica_estera/aree_geografiche/europa/balcani Дата обращения 29.11.2020).
Rapporto 2020. Le scelte di politica estera. (Unità di analisi e di programmazione. Gruppo di riflessione strategica). S/l., 2020. 102 P.
Report by President Charles Michel at the European Parliament on the European Council of 10 and 11 December 2020. European Council. Council of the European Union. — На сайте consilium.europa.eu [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/16/report-by-president-charles-michel-at-the-european-parliament-on-the-european-council-of-10-and-11-december-2020/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Report+by+President+Charles+Michel+at+the+European+Parliament+on+the+European+Council+of+10+and+11+December+2020 Дата обращения: 16.12.2020).
Summit di Trieste dei Balcani Occidentali. Dichiarazione della Presidenza italiana 2017-07-12. Data:12/07/2017. Режим доступа: https://www.esteri.it/mae/it/sala_stampa/archivionotizie/approfondimenti/trieste-western-balkan-summit-declaration.html Дата обращения 15.12.2020.
Treccani, Enciclopedia on line. — На сайте treccani.it [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ (дата обращения 05.01.2021); https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea_%28Lessico-del-XXI-Secolo%29/ Дата обращения 05.01.2021);
Unione Europea. - In: Treccani, Enciclopedia on line. — На сайте treccani.it [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ Дата обращения 05.01.2021).
Video conference of European affairs ministers, 17 November 2020. Документ по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония. — На сайте consilium.europa.eu [Электронный ресурс] Режим доступа:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Дата обращения 11.12.2020).

References
Accession criteria (Copenhagen criteria) и Acquis communautaire (Kopengagenskie-madridskie-kriterii-iyun-1993-g)
Режим доступа: https://eur-lex.europa.eu/summary/glossary/accession_criteria_copenhague.html (дата обращения 16.10.2020).
Acemoglu D., Robinson J.-A. Why are some countries rich and others poor. The origin of power, prosperity and poverty. /Adzhemoglu D., Robinson J.-A. Pochemu-odni-strany-bogatye-a-drugie-bednye-proiskhozhdenie-vlasti-procvetaniya-i-nishchety). Moscow, 2017.693 p.
Alekseeva T.A. Thinking Constructivist: Discovering a Polyphonic World. // Comparative politics 1 (14) / 2014. Article. S. 1-18. S. 2-3. (Аlekseeva T.A. Myslit-konstruktivistski-otkryvaya-mnogogolosyi-mir-sravnitelnaya-politika-1-14-2014-statya-s-1-18)- Access mode: https://www.comparativepolitics.org/jour/article/viewFile/55/64 Date of access 15.10.2020).
European Council. Council of the European Union. Multiannual financial framework for 2021-2027 adopted. Access mode: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/17/multiannual-financial-framework-for-2021-2027-adopted/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Multiannual+financial+framework+for+2021-2027+adopted Date of access 29.12.2020.
Erickson E. Identity: youth and crisis. (Ehrikson E. Identichnost-yunost-i-krizis) Moscow, 1996. 364 pp.
See also on the website readli.net [Electronic resource] Access mode: https://readli.net/chitat-online/?b= 375522 & pg = 1 (Date of treatment 09/15/2020).European Union GDP data. - On the website take-profit.org [Electronic resource] Access mode: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ (Date of access 01.05.2021.
EU enlargement document in specific connection with the accession negotiations of Albania and the Republic of North Macedonia. (Dokument-po-rasshireniyu-es-v-konkretnoj-svyazi-s-peregovorami-o-vstuplenii-albanii-i-respubliki-severnaya-makedoniya) - Access mode:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Date accessed 12.11.2020.
European Union GDP data (Dannye-po-vvp-evropejskogo-soyuza). Access mode: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ Date of access: 01.05.2021.
Groppo, B. How to deal with the "dark" historical past. (Groppo B. Kak-byt-s-temnym-istoricheskim-proshlym) Lecture on the site polit.ru Access mode:
https://m.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ (date of access 09.22.2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007) (Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g.)- Access mode: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ Date of access 15.11 .2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007). Article 2. Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g Statya 2. Access mode: http://base.garant.ru/2566557/741609f9002bd54a24e5c49cb5af953b/ Date of access 11/15/2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007). Article 3. (Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g. Statya 3) - Access mode: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ (date of treatment 11/15/2020).
Lisbon Treaty Amending the Treaty on the European Union and the Treaty Establishing the European Community (Lisbon, December 13, 2007) (Lissabonskij-dogovor-izmenyayushchij-dogovor-o-evropejskom-soyuze-i-dogovor-ob-uchrezhdenii-evropejskogo-soobshchestva-lissabon-13-dekabrya-2007-g) Access mode: http://eulaw.ru/treaties/lisbon] Date of access 11.15.2020.
Modern international relations (Sovremennye-mezhdunarodnye-otnosheniya) // Pod. ed. A.V. Torkunov. - M .: "Russian political encyclopedia" (ROSSPEN), 1999. 584 C. - On the gumer.info website [Electronic resource] Access mode: https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/tork/intro.php (date of treatment 12.15.2020.
Perepelitsa G. Eastern Europe as the epicenter of geopolitical rivalry. (Perepelica G. Vostochnaya-evropa-kak-ehpicentr-geopoliticheskogo-sopernichestva) In Sat: Wschód Europy / Studia Humanistyczno-Społeczne 2017/3, 2. // Pobrane z czasopisma Wschód Europy 30.08.2020. S. 1-13. Access mode: http://cejsh.icm.edu.pl/cejsh/element/bwmeta1.element.ojs-doi-10_17951_we_2017_3_2_53/c/7562-5345.pdf Date of access: 10.01.2021.
Planet Lockdown. The world will no longer be the same.(Planeta-lokdaun-mir-uzhe-ne-budet-takim-kak-prezhde)
Access mode:http://www.facebook.com/story.php?story_fbid=4367483683265209&id=101849258149862&scmts=scwspsdd Date of access: 10.01.2021.
Protagoras. Access mode: http://hrono.ru/biograf/bio_p/protagor.php Date of access: 01.05.2021
Protagoras. Access mode: http://khanograf.ru/arte/Protagoras,_artefacts_(natural-philosophy_natures) Date of access: 07.01.2021.
Rapporti bilaterali Italia-Balcani. 2007-05-03. — На сайте esteri.it/mae/it/ [Электронный ресурс] Access mode: https://www.esteri.it/mae/it/politica_estera/aree_geografiche/europa/balcani Date of access: 29.11.2020.
Rapporto 2020. Le scelte di politica estera. (Unità di analisi e di programmazione. Gruppo di riflessione strategica). S/l., 2020. 102 P.
Report by President Charles Michel at the European Parliament on the European Council of 10 and 11 December 2020. European Council. Council of the European Union. Access mode: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/16/report-by-president-charles-michel-at-the-european-parliament-on-the-european-council-of-10-and-11-december-2020/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Report+by+President+Charles+Michel+at+the+European+Parliament+on+the+European+Council+of+10+and+11+December+2020 Date of access: 16.12.2020.
The Serbian Foreign Minister praised the cooperation with Russia. (Glava-mid-serbii-vysoko-ocenil-sotrudnichestvo-s-rossiej) 12/15/2020. - On the website ria.ru [Electronic resource] Access mode: https://ria.ru/20201215/serbiya-1589375310.html Date of access 10.15.2020.
Sergey Lavrov conducted alternative negotiations for Germany. The Russian Foreign Minister met with German opposition deputies. (Sergej-Lavrov-provel-alternativnye-peregovory-dlya-germanii-glava-mid-rf-vstretilsya-s-nemeckimi-oppozicionnymi-deputatami) // Kommersant, 12/08/2020. - Access mode: https://www.kommersant.ru/doc/4604817 Date of access: 10.12.2020.
Socrates' aesthetics. (Ehstetika-Sokrata) - On the website esthetiks.ru [Electronic resource] Access mode: https://esthetiks.ru/estetika-sokrata.html Date of access 12.25.2020.
Southeast Europe in an era of dramatic change. (Yugo-vostochnaya-evropa-v-ehpohu-kardinalnyh-peremen. Staryj-svet-novye-vremena) - M., 2007. 352 p.
Summit di Trieste dei Balcani Occidentali. Dichiarazione della Presidenza italiana
2017-07-12. Data:12/07/2017. Access mode https://www.esteri.it/mae/it/sala_stampa/archivionotizie/approfondimenti/trieste-western-balkan-summit-declaration.html Date of access: 15.12.2020.
Trenin, D. Russia and New Eastern Europe. (Trenin D. Rossiya-i-novaya-vostochnaya-evropa), POLIT.RU, 22 April 2010.
Treccani, Enciclopedia on line. Access mode https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ (дата обращения 05.01.2021); https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea_%28Lessico-del-XXI-Secolo%29/ Date of access: 05.01.2021);
Unione Europea. - In: Treccani, Enciclopedia on line. Access mode: https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ Date of access: 05.01.2021.
Wallerstein I. After Liberalism. (Vallerstajn I.Posle-liberalizma) - Moscow, 2018. 264 pp.
Visegrad Europe: Where and Where From? Two decades on the path of reforms in Hungary, Poland, Slovakia and the Czech Republic. (vishegradskaya-evropa-otkuda-i-kuda-dva-desyatiletiya-po-puti-reform-v-vengrii-polshe-slovakii-i-chekhii). Moscow, 2010. 563 p.
Video conference of European affairs ministers, 17 November 2020. Документ по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония. — Access mode:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Date of access: 11.12.2020).
World complex regional studies. (Mirovoe-kompleksnoe-regionovedenie). Vol. IV. M, 2017. 598 pp.
Yuranets A. “There are few non-NATO countries left”. How Lavrov went to the Balkans. Sergey Lavrov visited Croatia for the first time in 16 years. - Newspaper-ru, 12/16/2020. - On the website gazeta.ru [Electronic resource] Access mode: https://www.gazeta.ru/politics/2020/12/16_a_13402406.shtml Date of access 17.12.2020.
Zakvasin A., Komarova E. “They assess the situation inadequately”: why the EU sanctions policy towards Russia has reached a dead end. (Zakvasin A., Komarova E. Neadekvatno-ocenivayut-situaciyu-pochemu-sankcionnaya-politika-es-v-otnoshenii-rossii-zashla-v-tupik).
Access mode: https://russian.rt.com/world/article/796897-lavrov-sankcii-evropa-navalnyi (date of treatment 12/17/2020).

References
Accession criteria (Copenhagen criteria) и Acquis communautaire (Kopengagenskie-madridskie-kriterii-iyun-1993-g)
Режим доступа: https://eur-lex.europa.eu/summary/glossary/accession_criteria_copenhague.html (дата обращения 16.10.2020).
Acemoglu D., Robinson J.-A. Why are some countries rich and others poor. The origin of power, prosperity and poverty. /Adzhemoglu D., Robinson J.-A. Pochemu-odni-strany-bogatye-a-drugie-bednye-proiskhozhdenie-vlasti-procvetaniya-i-nishchety). Moscow, 2017.693 p.
Alekseeva T.A. Thinking Constructivist: Discovering a Polyphonic World. // Comparative politics 1 (14) / 2014. Article. S. 1-18. S. 2-3. (Аlekseeva T.A. Myslit-konstruktivistski-otkryvaya-mnogogolosyi-mir-sravnitelnaya-politika-1-14-2014-statya-s-1-18)- Access mode: https://www.comparativepolitics.org/jour/article/viewFile/55/64 Date of access 15.10.2020).
Baudrillard J. Simulacra and Simulations. (Bodrijyar J. Simulyakry-i-simulyacii) - M .: Publishing house "POSTUM", 2015. (Technology of freedom). 240 s.
Baudrillard J. Simulacra and simulation. (Bodrijyar J. Ssimulyakry-i-simulyaciiz). - Tula, 2013. 204 p.
European Council. Council of the European Union. Multiannual financial framework for 2021-2027 adopted. Access mode: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/17/multiannual-financial-framework-for-2021-2027-adopted/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Multiannual+financial+framework+for+2021-2027+adopted Date of access 29.12.2020.
Erickson E. Identity: youth and crisis. (Ehrikson E. Identichnost-yunost-i-krizis) Moscow, 1996. 364 pp.
See also on the website readli.net [Electronic resource] Access mode: https://readli.net/chitat-online/?b= 375522 & pg = 1 (Date of treatment 09/15/2020).European Union GDP data. - On the website take-profit.org [Electronic resource] Access mode: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ (Date of access 01.05.2021.
EU enlargement document in specific connection with the accession negotiations of Albania and the Republic of North Macedonia. (Dokument-po-rasshireniyu-es-v-konkretnoj-svyazi-s-peregovorami-o-vstuplenii-albanii-i-respubliki-severnaya-makedoniya) - Access mode:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Date accessed 12.11.2020.
European Union GDP data (Dannye-po-vvp-evropejskogo-soyuza). Access mode: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ Date of access: 01.05.2021.
Groppo, B. How to deal with the "dark" historical past. (Groppo B. Kak-byt-s-temnym-istoricheskim-proshlym) Lecture on the site polit.ru Access mode:
https://m.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ (date of access 09.22.2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007) (Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g.)- Access mode: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ Date of access 15.11 .2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007). Article 2. Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g Statya 2. Access mode: http://base.garant.ru/2566557/741609f9002bd54a24e5c49cb5af953b/ Date of access 11/15/2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007). Article 3. (Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g. Statya 3) - Access mode: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ (date of treatment 11/15/2020).
Lisbon Treaty Amending the Treaty on the European Union and the Treaty Establishing the European Community (Lisbon, December 13, 2007) (Lissabonskij-dogovor-izmenyayushchij-dogovor-o-evropejskom-soyuze-i-dogovor-ob-uchrezhdenii-evropejskogo-soobshchestva-lissabon-13-dekabrya-2007-g) Access mode: http://eulaw.ru/treaties/lisbon] Date of access 11.15.2020.
Modern international relations (Sovremennye-mezhdunarodnye-otnosheniya) // Pod. ed. A.V. Torkunov. - M .: "Russian political encyclopedia" (ROSSPEN), 1999. 584 C. - On the gumer.info website [Electronic resource] Access mode: https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/tork/intro.php (date of treatment 12.15.2020.
Perepelitsa G. Eastern Europe as the epicenter of geopolitical rivalry. (Perepelica G. Vostochnaya-evropa-kak-ehpicentr-geopoliticheskogo-sopernichestva) In Sat: Wschód Europy / Studia Humanistyczno-Społeczne 2017/3, 2. // Pobrane z czasopisma Wschód Europy 30.08.2020. S. 1-13. Access mode: http://cejsh.icm.edu.pl/cejsh/element/bwmeta1.element.ojs-doi-10_17951_we_2017_3_2_53/c/7562-5345.pdf Date of access: 10.01.2021.
Planet Lockdown. The world will no longer be the same.(Planeta-lokdaun-mir-uzhe-ne-budet-takim-kak-prezhde)
Accessmode:http://www.facebook.com/story.php?story_fbid=4367483683265209&id=101849258149862&scmts=scwspsdd Date of access: 10.01.2021.
Protagoras. Access mode: http://hrono.ru/biograf/bio_p/protagor.php Date of access: 01.05.2021
Protagoras. Access mode: http://khanograf.ru/arte/Protagoras,_artefacts_(natural-philosophy_natures) Date of access: 07.01.2021.
Rapporti bilaterali Italia-Balcani. 2007-05-03. — На сайте esteri.it/mae/it/ [Электронный ресурс] Access mode: https://www.esteri.it/mae/it/politica_estera/aree_geografiche/europa/balcani Date of access: 29.11.2020.
Rapporto 2020. Le scelte di politica estera. (Unità di analisi e di programmazione. Gruppo di riflessione strategica). S/l., 2020. 102 P.
Report by President Charles Michel at the European Parliament on the European Council of 10 and 11 December 2020. European Council. Council of the European Union. Access mode: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/16/report-by-president-charles-michel-at-the-european-parliament-on-the-european-council-of-10-and-11-december-2020/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Report+by+President+Charles+Michel+at+the+European+Parliament+on+the+European+Council+of+10+and+11+December+2020 Date of access: 16.12.2020.
The Serbian Foreign Minister praised the cooperation with Russia. (Glava-mid-serbii-vysoko-ocenil-sotrudnichestvo-s-rossiej) 12/15/2020. - On the website ria.ru [Electronic resource] Access mode: https://ria.ru/20201215/serbiya-1589375310.html Date of access 10.15.2020.
Sergey Lavrov conducted alternative negotiations for Germany. The Russian Foreign Minister met with German opposition deputies. (Sergej-Lavrov-provel-alternativnye-peregovory-dlya-germanii-glava-mid-rf-vstretilsya-s-nemeckimi-oppozicionnymi-deputatami) // Kommersant, 12/08/2020. - Access mode: https://www.kommersant.ru/doc/4604817 Date of access: 10.12.2020.
Socrates' aesthetics. (Ehstetika-Sokrata) - On the website esthetiks.ru [Electronic resource] Access mode: https://esthetiks.ru/estetika-sokrata.html Date of access 12.25.2020.
Southeast Europe in an era of dramatic change. (Yugo-vostochnaya-evropa-v-ehpohu-kardinalnyh-peremen. Staryj-svet-novye-vremena) - M., 2007. 352 p.
Summit di Trieste dei Balcani Occidentali. Dichiarazione della Presidenza italiana
2017-07-12. Data:12/07/2017. Access mode https://www.esteri.it/mae/it/sala_stampa/archivionotizie/approfondimenti/trieste-western-balkan-summit-declaration.html Date of access: 15.12.2020.
Trenin, D. Russia and New Eastern Europe. (Trenin D. Rossiya-i-novaya-vostochnaya-evropa), POLIT.RU, 22 April 2010. Access mode https://polit.ru/article/2010/04/22/trenin/ Date of access: 19.12.2020.
Treccani, Enciclopedia on line. Access mode https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ (дата обращения 05.01.2021); https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea_%28Lessico-del-XXI-Secolo%29/ Date of access: 05.01.2021);
Unione Europea. - In: Treccani, Enciclopedia on line. Access mode: https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ Date of access: 05.01.2021.
Wallerstein I. After Liberalism. (Vallerstajn I.Posle-liberalizma) - Moscow, 2018. 264 pp.
Visegrad Europe: Where and Where From? Two decades on the path of reforms in Hungary, Poland, Slovakia and the Czech Republic. (vishegradskaya-evropa-otkuda-i-kuda-dva-desyatiletiya-po-puti-reform-v-vengrii-polshe-slovakii-i-chekhii). Moscow, 2010. 563 p.
Video conference of European affairs ministers, 17 November 2020. Документ по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония. — Access mode:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Date of access: 11.12.2020).
World complex regional studies. (Mirovoe-kompleksnoe-regionovedenie). Vol. IV. M, 2017. 598 pp.
Yuranets A. “There are few non-NATO countries left”. How Lavrov went to the Balkans. Sergey Lavrov visited Croatia for the first time in 16 years. - Newspaper-ru, 12/16/2020. - On the website gazeta.ru [Electronic resource] Access mode: https://www.gazeta.ru/politics/2020/12/16_a_13402406.shtml Date of access 17.12.2020.
Zakvasin A., Komarova E. “They assess the situation inadequately”: why the EU sanctions policy towards Russia has reached a dead end. (Zakvasin A., Komarova E. Neadekvatno-ocenivayut-situaciyu-pochemu-sankcionnaya-politika-es-v-otnoshenii-rossii-zashla-v-tupik).
Access mode: https://russian.rt.com/world/article/796897-lavrov-sankcii-evropa-navalnyi (date of treatment 12/17/2020).

Summary
The article examines a wide range of the problems problems associated with the boundless enlargement of the European Union which makes it possible to place the Balkans in the context of general European development, primarily the European Union. To become a member of this organization and community is the important goal of the post-socialist countries of the Balkan region/South-East Europe. This process, which began in the 1990s, has highly likely reached nowadays its middle stage. Bulgaria, Romania, and the post-Yugoslav states of Slovenia and Croatia became full members of the EU. However, Serbia, Bosnia and Herzegovina, Montenegro, North Macedonia and Albania are still at different stages of joining the European community. This accession is the logical completion of the processes of social, political, economic and law transformation of the Balkan countries but it also raises the most important question – the compatibility of their value models, which seem to be little compatible. These countries themselves are notably interested in an integration in the European Union and the EU as an organization and individual member states, based on considerations of geopolitics and geoeconomics are interested in the involvement of countries of Western Balkans. However, the accession to Europe (or the return to Europe) of the Balkan states with their authoritarian and socialist past of the twentieth century includes not only the reform of the economic, political and law system, but also a change in value orientations. While in the space of the states “founding fathers” of the EU is being formed a Western European corporate civic identity, in the countries of the former Eastern Europe, not excluding the Balkans, ethnic identity remains to a large extent the main public consciousness. The author examines not only axiological, ideological and psychological aspects of the accession of post-socialist countries to the EU, but also analyzes specific foreign policy problems and the role of regional international organizations both in the “europeanization” of the Balkans and in the settlement of ethnic and intenational conflicts in the region that remain still acute. Negative tendencies, first of all – strengthening of populist sentiments and the coming to power of politicians reflecting these sentiments, pose challenges and threats not only for the European Union, but also for Russia.

Keywords: axiological models, european values, Copenhagen criteria, Eastern Europe, South-East Europe, The Balkans, the Western Balkans, multipolarity, World players, balance of power, European civilization, postmodern, simulacrum, fake news

© Право копирайта принадлежит Светлане Князевой - Лане Аллиной RESEARCHER SK LA
https://lana-allina.com/articles/lana-allina-svetlana-knyazeva-eu-and-the-south-west-europe-2-0#/editor/articles/item/482515?itemPage=1

© а также ИНИОН РАН

DOI: 10.31249/ape/2021.02.08

Статья: Проблема вступления в ЕС балканских стран и расширения ЕС в контексте ценностной модели Европейского союза// Статья опубликована в: Актуальные проблемы Европы. 2021. № 2. (DOI: 10.31249/ape/2021.02.08). С.176-193.

Адрес страницы сайта:

https://lana-allina.com/articles/lana-allina-svetlana-knyazeva-eu-and-the-south-west-europe-2-0#/editor/articles/item/482515?itemPage=1

Светлана Князева ©

(Лана Аллина) 

Социально ориентированное государство: Европейский Союз и

Россия ©

Аннотация:
Статья посвящена теории и практике становления социально

ориентированного государства - Welfare State - в современном

европейском пространстве и создания такого государства в России.

Даже развитые либеральные демократии ещё далеки от идеальной

конструкции социального государства. Однако современное общество,

называющее себя свободным, не терпит нарушения базовых прав

человека, а власть обязана соблюдать их. Формула

«правительство из народа, народное, для народа» - важнейший принцип

социальной справедливости и современной представительной

демократии, и сегодняшние ценностные ориентиры Европы стали

своеобразным «предохранительным клапаном», препятствующим

ущемлению прав человека и общества.

Ключевые слова: Welfare State, становление социально ориентированного государства, гражданская инициатива,

гражданское общество, социальные и экономические реформы, базовые права человека, социальная справедливость, консенсус власти и общества, либеральная демократия. европейское пространство, Евросоюз, достоинство человека, гражданская инициатива, ресентимент, когнитивный диссонанс, Империя, величие.

В начале ХХI столетия «планка» Welfare State измеряется стремлением общества поддержать власть, которая обеспечивает реальную социально-экономическую и правовую защиту граждан и сводит к минимуму коррупционный показатель. В Британской Энциклопедии современная представительная демократия трактуется как «форма правления, где свобода слова, выступлений или совести осуществляется в рамках конституции через парламент и иные избираемые учреждения»

[Parliamentary democracy. [Электронный ресурс]: Enciclopaedia Britannica. URL: http://global.britannica.com/topic/parliamentary-democracy (дата обращения 12.03.2016)]

Обложка сборника

      Никто в наши дни не может опровергнуть такую вечную ценность, как право человека на жизнь: она "не имеет

идеологических пристрастий... её надо защищать вне зависимости ни от чего" [Тихонский Ю. Травля. Новая Газета. 2014. 26 дек. Вып. № 146: [Электронный ресурс]: URL: http://www.novayagazeta.ru/profile/14417/ (дата обращения 15.12.2015)].

Однако в XXI столетии в центре внимания европейского общества оказались достоинство человека – важнейшее право личности, а также право на достойную жизнь и на свободу. Но обязательным условием права на свободу являются свободный выбор и ответственность за результаты этого выбора. Именно таково базовое либеральное прочтение понятия «свобода» у отцов-основателей либерализма [Локк Дж. Два трактата о правлении. М. 1988. С. 137—138; Мизес, Л. Индивид, рынок и правовое государство. СПб. 2010. С. 17; Князева С. Е. Идея свободы и инструмент "золотой середины" в теории и практике европейских либералов ХIX столетия. - М. Вестник РГГУ. 2013. Н. 13. СС. 181-184; Либерализм Запада XVII-XIX вв. М. ИВИ РАН. 1995. 28, 150-153].

Здесь написано:
Идеалы и Свобода

(Фотография сделана автором статьи в музее Турина).

В Атлантической Хартии, принятой 14 августа 1941 г. (пункт 3), заложены принципы послевоенного мира, который позволит всем странам жить в безопасности», а в пункте 6-м декларирована необходимость «установления такого мира, который даст возможность всем людям во всех странах прожить свою жизнь, не зная ни страха, ни нужды» (курсив мой - С. К.) [Atlantic Charter. 1941. – [Электронный ресурс]: URL: http://avalon.law.yale.edu/wwii/atlantic.asp (дата обращения 14.08.2015)].

24 сентября 1941 г. к Атлантической Хартии присоединился и СССР.

Базовым источником современной либеральной демократии стала теория естественного права и её интерпретации – идеи Джона Локка об основах стабильного общества в естественном правовом пространстве [Локк Дж. Два трактата о правлении. М. 1988. С. 15-17, 84; Князева С. Е. Идея свободы и инструмент "золотой середины" в теории и практике европейских либералов ХIX столетия. М. Вестник РГГУ. 2013. Н. 13. СС. 181-184.]. А ядро либерализма образуют положения об изначально присущей человеку свободе и ответственности за неё, о внутреннем личном пространстве, о возможности самореализации, обеспечиваемой собственностью и политико-правовыми институтами, а также о приоритете частной пользы – человек лучше знает, что для него лучше, принимая во внимание его ответственность, свободный обмен идеями, интеллектуальными и иными ценностями. Либеральное кредо (а либерализм — не что иное, как склад ума) обеспечивает не только раскрытие творческого потенциала человека и его благополучие, но и благополучие общества.

Отсюда - право человека и общества стремиться к счастью [Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. — М. 1998. С. 103; Смит А. Теория нравственных чувств. М. Республика. 1997 .С. 227], рациональное устройство общества и оптимальный баланс частной и общей пользы (блага) [Локк Дж. Два трактата о правлении. М. 1988. С. 137—138; Мизес, Л. Индивид, рынок и правовое государство. СПб. 2010. С. 17; Князева С. Е. Идея свободы и инструмент "золотой середины" в теории и практике европейских либералов ХIX столетия. - М. Вестник РГГУ. 2013. Н. 13. СС. 181-182]. Составляющей идеологии Просвещения и либерального кредо стали теория

народного суверенитета – важное проявление свободы выбора в отношениях между управляющими и управляемыми [Либерализм Запада XVII-XIX вв. М. ИВИ РАН. 1995. 152-153], а также «золотая середина», juste milieu – достижение компромисса и примирения между властью и обществом [ Князева С. Е. Идея свободы и инструмент "золотой середины" в теории и практике европейских либералов ХIX столетия. - М. Вестник РГГУ. 2013. Н. 13. СС. 182-183].

По мере проведения реформ в западноевропейском пространстве глубоко укоренились ростки современной либеральной демократии.

Стоит привести в этой связи мысль французского историка-либерала Алексиса де Токвиля по поводу составляющих демократии.

Во-первых, осознанное стремление значительной части общества к реформам и воздействие на власть посредством осуществления гражданской инициативы (массовая оппозиция, профсоюзное, забастовочное и иные движения).

А во-вторых, осознанное стремление власти осуществить неотложные реформы: иначе ценой близорукой авторитарной политики станут рост социальной напряжённости, популярность радикальных идей в менее толерантных слоях населения и даже революционные катаклизмы [Токвиль, А. де. Демократия в Америке. — М.1994. С. 37].

Динамика либерального общества состояла в том, что либеральный опыт Запада способствовал утверждению Welfare State, социально ориентированного государства, где свобода квалифицируется как ответственность и является её оборотной стороной. Известный итальянский философ Норберто Боббио определил демократию как «правление законов», как «политическую систему, в которой амбиции власти максимально увязаны с моральными критериями» [Bobbio N. Il futuro della democrazia: una difesa delle regole del gioco. Torino. 1985. PP. 170-171].

Здесь написано:
"Демократия есть такая политическая система, которая даёт возможность максимально согласовать и увязать моральные
принципы и политические устремления власти"
итальянский философ истории ХХ в. Норберто Боббио (слоган сфотографирован в Турине в 2012 г.)

Важнейшей формой ответственности исполнительной власти перед избирателями в либеральных демократиях является её прозрачность, подотчетность, контроль за исполнением законов и коррупцией, а ответственность общества выражается в исполнении гражданским обществом гражданской инициативы, осуществляемой цивилизованно и в рамках закона.

Европейские ценности основаны на либеральной и христианской традициях Европы, на теории и практике Welfare State и чётко изложены в Копенгагенских критериях (июнь 1993 г.) [Копенгагенские (Мадридские) критерии (июнь 1993 г) - Accession criteria (Copenhagen criteria): [Электронный ресурс]: URL: http://n-europe.eu/glossary/term/ (дата обращения 16.01.2015; [Электронный ресурс]: URL: http://www.linguee.ru/английский-русский перевод/copenhagen+criteria.html (дата обращения 08.03.2015); подробнее об этом см.: Князева С. Е. Ценности и интересы в итальянско-российских отношениях в начале XXI в. Италия в начале XXI века. /Сборник ИМЭМО РАН. Ответственный редактор А. В. Авилова. М. ИМЭМО РАН. 2015. СС. 128-143; С. 135-136] и в Хартии Европейского Союза об основных правах (7 декабря 2000 г.) [Хартия Европейского Союза об основных правах (7 декабря 2000 г.

– [Электронный ресурс]: URL: http://eulaw.ru/treaties/charter (дата обращения 02.02.2015)]. Это уважение к жизни, свободе, собственности, достоинству - то есть базовые права Личности, что отражено в 6-й статье Маастрихтского договора ("Союз основан на принципах свободы, демократии, уважения прав человека и основных свобод, а также на принципе правового государства" - См. Раздел I. Ст. 6/

[Электронный ресурс]: URL: http://base.garant.ru/2566557/1/#block_1000 (дата обращения 15.01.2015). Не менее важна также 49-я статья договора, где говорится о необходимости для стран, вступающих в Союз, "отвечать условиям и критериям", сформулированным в данной статье [Маастрихт, 7 февраля 1992 г. Раздел VI. Заключительные положения: http://base.garant.ru/2566557/2/#block_6000 (дата обращения 16.01.2015). В ряде выступлений МИДа ЕС в недавнем прошлом также достаточно ясно и недвусмысленно сформулированы принципы современной либеральной демократии, а также "включены" условия и механизмы, на которых должны развиваться отношения между личностью, обществом и властью [См. Zatterin M. "Mogherini: “Non cediamo agli impulsi. La Ue difenda i valori della convivenza”. - La Stampa. 2015. 9 genn.; Князева С. Е. Ценности и интересы в итальянско-российских отношениях в начале XXI в. Италия в начале XXI века. /Сборник ИМЭМО РАН. Ответственный редактор А. В. Авилова. М. ИМЭМО РАН. 2015. СС. 128-143; С. 135-136.]

Не устарела ли сегодня модель либеральной демократии в евроатлантическом мире? Об этом много пишут в российской публицистике. Европейские аналитики отмечают слабость и неповоротливость законодательной власти, в том числе и в Западной Европе, падение доверия к ней (с 70-80-гг ХХ в.), конфликты интересов элит, растущее число популистов, играющих на нетолерантных взглядах и настроениях в коммунитарном пространстве,непрозрачность финансирования избирательных кампаний, правонарушения по линии служб безопасности и органов правопорядка, неудачи политики мультикультурализма, сепаратизм, а в известном смысле, институциональный кризис и кризис идеи интеграции в её современном исполнении.

Однако европейские традиции, историческая и религиозная память действует в качестве вектора, и мэйнстримом становится ценностная евроатлантическая модель, основанная на комплексе либеральных ценностей: уважение к человеческой жизни и достоинству человека, свобода, наделившая смыслом, по убеждению Эриха Фромма, само его существование, терпимость власти к выбору, которое делает общество. Этому способствует институциональная стабильность – стабильность институтов, гарантирующих права человека, верховенство закона, маятник власти на основе неформальных выборов, ее легитимность, низкий коррупционный показатель, ассистенциальное государство, рыночная экономика.
В феврале 2016 г. премьер-министр Италии М. Ренци предложил руководству Евросоюза следующий пакет неотложных реформ: сокращение налогов и борьба с уклонением от их уплаты, борьба с безработицей и экономической стагнацией посредством создания новых рабочих мест и через включение механизмов рациональной инвестиционной политики, пенсионная реформа (повышение минимальных пенсий, гибкая форма выхода на пенсию, ужесточение законов о борьбе с коррупцией и упразднение пожизненных рент политиков, более гибкая система судопроизводства, расширение прав союзов на уровне гражданской инициативы, контроль за деятельностью банков, создание благоприятного инвестиционного климата, наконец, более взвешенная миграционная политика [Barbera A. Unione bancaria e bond europei: le proposte di Renzi per l’Ue. - La Stampa, 2016, 22 febbr.

Economia; Manacorda F. I tedeschi devono capirlo Solo con più crescita si abbatte il debito. - 2016, 17 febbr. Politica].

Эти меры предусматриваются не только для снижения макроэкономических диспропорций, но и для преодоления гуманитарного и институционального кризиса в Европейском Союзе [Barbera A. Unione bancaria e bond europei: le proposte di Renzi per l’Ue.

- La Stampa, 2016, 22 febbr. Economia].

Об этом см. также:

***
В странах, где в культурном ядре отсутствуют традиции уважения к жизни человека, его достоинству, к образованному человеку, население не имеет представления о правах человека. Отсутствует и опыт гражданской инициативы: гражданское общество, едва зародившись, оказывается расколотым и фактически прекращает существование. Отсутствуют контроль политических институтов над вертикалью власти, опыт парламентаризма, борьбы за базовые права человека, уважение к закону. Вот почему большинство населения России сегодня относится к праву человека на свободу как минимум неоднозначно, а либеральные демократии все чаще оцениваются в негативных терминах.

 
Конфликтная дипломатия

Асимметричная конфронтация.

Кому выгодно искажать смысл понятий?

Почему европейские либералы стали чуть ли не главными врагами россиян?

Какие процессы и факторы определяют реальное положение дел в Российской Федерации?

Дело в том, что знаки, образы, репрезентации, запечатлённые в генетической памяти народа, постепенно стигматизируются – в матрице программы идентичности архетипы сознания формируются устойчивые представления, ценности. Но в основу этих представлений часто заложена не объективная картина мира, а сложившееся восприятие её большинством населения. Так создаются социальные и иные поведенческие стереотипы, визуальная (аудиальная, кинестетическая, чувственная) иллюзия, формирующая опыт и, как следствие, гештальты – знаки, образы, репрезентации, зацементированные в коллективной памяти народа в результате исторического опыта. Притом гештальты чаще формируются под влиянием эмоций и не всегда адекватно конкретной ситуации. В той или иной степени реализованные (завершённые и незавершённые гештальты), они повторяются в практическом действии (стремление к революции, бунту как преобладающему пути разрешения возникающих конфликтов интересов, отсутствие уважения к жизни, свободе, достоинству человека, представления о доминантной роли коллектива в отношении индивидуума и пр). Эти гештальты оказывают решающее влияние на социальную активность и стереотипы политической борьбы. Но не меньше воздействуют на социально-политические процессы незавершённые гештальты: невыполненные цели создают сильное напряжение в коллективной памяти и навязчивое желание «переиграть» (или «доиграть») историческую «партию» («эффект Зейгарник») [4 а, URL - Варламова Д. Что такое гештальт. - [Электронный ресурс]: URL: theoryandpractice.ru/posts/7202-chto-takoe-geshtalt-ili-pochemu-ofitsiant-srazu-zabyvaet-vypolnennyy-zakaz (дата обращения 30.03.2016)].

Согласно опросам, в январе 2016 г. население РФ уже не испытывает абсолютной уверенности в том, что страна «движется в правильном направлении» (процент "убежденных в правильности "курса корабля" сократился с 62% до 45%). И хотя даже планка одобрения президента В. В. Путина опустилась с 88% (октябрь 2014 Г.) до 82% в январе 2016, она всё же достаточно высока. Правда, недовольство своим положением и неспособностью (или нежеланием) власти решить острые социально-экономические проблемы сосредоточено уже не в рядах «креативного класса», а среди наименее обеспеченных слоев населения, в том числе, в "глубинке" России [ Волков Д. Экономический кризис: как его воспринимает население.- [Электронный ресурс]: URL: http://carnegie.ru/commentary/?fa=62864&mkt_tok=3RkMMJWWfF9wsRovvq%2FNZKXonjHpfsX66eouWaW%2FlMI%2F0ER3fOvrPUfGjI4IT8FjI%

2BSLDwEYGJlv6SgFSrnAMbBwzLgFWhI%3D (дата обращения 25.02.2016)].

А ведь поддержка президента во многом обеспечивается именно за счёт провинции.

Тем более поражают цифры: в среднем по России, в провинции и особенно в промышленнообразующих центрах -

так называемых «моногородах" (Иваново, Саратов) около половины населения живёт ниже допустимой черты бедности, а число бедных семей выросло вдвое всего за один, 2015-й, год [Россия за чертой бедности. – [Электронный ресурс]:URL: http://www.svoboda.mobi/a/27085040.html (дата обращения 11.03.2016); Шаповалов А. Перед нефтью все равны. Минимум треть населения России может пополнить армию бедных. – Коммерсант.ру. [Электронный ресурс]: URL: http://kommersant.ru/doc/2884661(дата обращения 07.03.2016); [Электронный ресурс]:

URL: http://fapnews.ru/214525-za-2015-god-kolichestvo-bednyih-rossiyan-vyiroslo-vdvoe/ (дата обращения 13.03.2016)]

Логично задать вопрос: не в этом ли причина популярности традиционалистских палеоконсервативных и имперских ценностей у россиян, поддержка ими персонифицированных режимов и критика либеральных европейских элит? Быть может, нужно отвлечь их от собственных социально-экономических проблем раскручиваемыми ныне рассуждениями о суверенитете в России, её особой роли, утверждениями о том, что «избирательная система, рыночная экономика, свобода слова, ценности либерального общества не вписываются в наш менталитет и чужды российской духовности», а борьба за достойную жизнь есть не что иное, как человекопоклонничество, новое идолопоклонство, чуждое ценностям верующих? [8, URL]. [Лоскутный" мир отца Всеволода Чаплина. – [Электронный ресурс]: URL: https://www.portal-credo.ru/site/?act=comment&id=1010 (дата обращения 09.03.2016); [Экс-спикер РПЦ Всеволод Чаплин поддержал «Правый сектор». – [Электронный ресурс]: URL: http://vlasti.net/news/231261 (дата обращения 09.03.2016). См. также выступление патриарха Кирилла - Новая Газета, 2016, 10 мар.]

Социолог, профессор Сорбонны Бруно Гроппо указывает на «травматический опыт» стран, переживших бунты и диктатуры, где постоянно нарушалась свобода, особенно интеллектуальных и самодостаточных слоев населения, и утверждает, что он приводит к появлению в социальном теле ран, шрамов [Гроппо Б. Как быть с "темным" историческим прошлым. - 25 февраля 2005 г. / Полит.ру: [Электронный ресурс]: URL: http://www.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ (дата обращения 25.02.2016)]. Травмы регулярно причиняют страдания, и возникает ресентимент – раздражение людей, отчего они живут  хуже, чем другие, социальная зависть, враждебность по отношению к этим другим, "чужим", "не таким, как мы", желание отгородиться от внешнего мира [Афанасьев Ю. Н. Послушное большинство как основа путинской России: [Электронный ресурс]: URL: http://echo.msk.ru/programs/year2015/1514266-echo/ (дата обращения 15.09.2015); Аллина Л. Вихреворот сновидений.Karlovy Vary. Skleněný můstek. 2016 С. 391-394], а также когнитивный диссонанс – стремление народа к внутреннему комфорту через создание привычной (удобной, комфортной) для его сознания картины мира, а не через реальные представления о создавшейся ситуации (Мы - Великие  и духовные, а они погрязли в накопительстве и бездуховности). [Ципко А. В нынешней России иррациональное полностью вытесняет собою рациональное. – [Электронный ресурс]: URL: http://www.ng.ru/ideas/2016-02-05/5_5colomn.html (дата обращения 10.02.2016]. 

Нетрудно понять, кому выгодны подобные изречения, равно как и наступление на свободные СМИ (закон 2016г «о праве на забвение», идея уточнённого суверенитета страны). Но – хотят ли сами россияне оставаться в виртуальном Зазеркалье TV, вкушая (за отсутствием более калорийной пищи) очередные мифы о социальной справедливости в России и нашем растущем благосостоянии?  

- и величии?

• .      .        
•                         

Источники и Литература:
1. Аллина Л. Вихреворот сновидений. Karlovy Vary. Skleněný můstek. 2016. С. 190-194.
2. Афанасьев Ю. Н. Послушное большинство как основа путинской России: [Электронный ресурс]:

URL: http://echo.msk.ru/programs/year2015/1514266-echo/ (дата обращения 15.09.2015)
3. Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. — М. 1998. С. 103
4. Волков Д. Экономический кризис: как его воспринимает население.

[Электронный ресурс]: URL:http://carnegie.ru/commentary/?fa=62864&mkt_tok=3RkMMJWWfF9wsRovvq%2FNZKXonjHpfsX66eouWaW%2FlMI%2F0ER3fOvrPUfGjI4IT8FjI%2BSLDw

EYGJlv6SgFSrnAMbBwzLgFWhI%3D (дата обращения 25.02.2016)
5. Восленский М. С. Номенклатура. М. Советская Россия. 1991. 417, 418-419
6. Гроппо Б. Как быть с "темным" историческим прошлым. - 25 февраля 2005 г. / Полит.ру: [Электронный ресурс]: URL: http://www.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ (дата обращения 25.02.2016)

6 А. Варламова Д. Что такое гештальт. - [Электронный ресурс]: URL: theoryandpractice.ru/posts/7202-chto-takoe-geshtalt-ili-pochemu-ofitsiant-srazu-zabyvaet-vypolnennyy-zakaz (дата обращения 30.03.2016
7. Князева С. Е. Идея свободы и инструмент "золотой середины" в теории и практике европейских либералов ХIX столетия. - М. Вестник РГГУ. 2013. Н. 13. СС. 181-184.

8. Князева С. Е. Истоки и корни тоталитарного сознания. Право на свободу. М. Изд-во РГГУ. 2000. С. 141-143.
9. Князева С. Е. Ценности и интересы в итальянско-российских отношениях в начале XXI в. Италия в начале XXI века. /Сборник ИМЭМО РАН. Ответственный редактор А. В. Авилова. М. ИМЭМО РАН. 2015. СС. 128-143; С. 135-136.
10. Либерализм Запада XVII-XIX вв. М. ИВИ РАН. 1995. 28 150-153
11. Локк Дж. Два трактата о правлении. М. 1988. С. 15-17, 84, 13, 137—138.
12. Лоскутный" мир отца Всеволода Чаплина. [Электронный ресурс]: URL: https://www.portal-credo.ru/site/?act=comment&id=1010 (дата обращения 09.03.2016) [Экс-спикер РПЦ Всеволод Чаплин поддержал «Правый сектор». [Электронный ресурс]: URL: http://vlasti.net/news/231261 (дата обращения 09.03.2016)]
13. Мизес, Л. Индивид, рынок и правовое государство. СПб. 2010. С. 17.
14. Копенгагенские (Мадридские) критерии (июнь 1993 г) - Accession criteria (Copenhagen criteria): [Электронный ресурс]: URL: http://n-europe.eu/glossary/term/ (дата обращения 16.01.2015; URL: http://www.linguee.ru/английский-русский/перевод/copenhagen+criteria.html (дата обращения 08.03.2015).
15. Маастрихтский договор. Раздел I. Ст. 6. / [Электронный ресурс]: URL: http://base.garant.ru/2566557/1/#block_1000 (дата обращения 16.01.2015).
16. Маастрихтский договор. Заключительный раздел. Ст. 49. / [Электронный ресурс] Маастрихт, 7 февраля 1992 г. Раздел VI. Заключительные положения: http://base.garant.ru/2566557/2/#block_6000 (дата обращения 16.01.2015).
17. Милецкий, В.П. Социальное государство: эволюция идей, сущность и перспективы становления в современной России // Политические процессы в России в сравнительном измерении – СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1997. С. 82.
18. Мовчан А. Экономический FAQ. Какова роль внешних факторов в проблемах экономики России? [Электронный ресурс]: URL: http://carnegie.ru/commentary/2016/02/29/ru-62902/iult (дата обращения 01.03.2016)
19. Палмер Т. Либерализм, глобализация и проблема национального суверенитета //Полит.ру. [Электронный ресурс]: URL: http://www.polit.ru/article/2005/12/09/palmer (дата обращения 25.01.2015).
20. Россия за чертой бедности. [Электронный ресурс]: URL: http://www.svoboda.mobi/a/27085040.html (дата обращения 11.03.2016)
21. Смит А. Теория нравственных чувств. М. Республика. 1997 .С. 227
22. Тихонский Ю. Травля. Новая Газета. 2014. 26 дек. Вып. № 146: [Жлектронный ресурс]: URL: http://www.novayagazeta.ru/profile/14417/ (дата обращения 15.12.2015)
23. Токвиль, А. де. Демократия в Америке. М.1994. С. 37.
24. Хартия Европейского Союза об основных правах (7 декабря 2000 г. [Электронный ресурс]: URL: http://eulaw.ru/treaties/charter (дата обращения 02.02.2016)
25. Ципко А. В нынешней России иррациональное полностью вытесняет собою рациональное. [Электронный ресурс]: URL: http://www.ng.ru/ideas/2016-02-05/5_5colomn.html].
26. Шаповалов А. Перед нефтью все равны. Минимум треть населения России может пополнить армию бедных. – Коммерсант.ру. [Электронный ресурс]: URL: http://kommersant.ru/doc/2884661(дата обращения 07.03.2016)
27. Atlantic Charter. August 14, 1941. [Электронный ресурс]: URL: http://avalon.law.yale.edu/wwii/atlantic.asp (дата обращения 14.08.2015)
28. Barbera A. Unione bancaria e bond europei: le proposte di Renzi per l’Ue. - La Stampa, 2016, 22 febbr. Economia
29. Bobbio N. Il futuro della democrazia: una difesa delle regole del gioco. Torino. 1985. PP. 170-171
30. Manacorda F. I tedeschi devono capirlo Solo con più crescita si abbatte il debito. - 2016, 17 febbr. Politica
31. Parliamentary democracy. [Электронный ресурс]: URL: Enciclopaedia Britannica: http://global.britannica.com/topic/parliamentary-democracy (дата обращения 12.03.2016)
32. Zatterin M. "Mogherini: “Non cediamo agli impulsi. La Ue difenda i valori della convivenza”. - La Stampa. 2015. 9 gennaio.

© Лана Аллина
© Светлана Князева 1997-2016
Этот доклад - доклад на конференции 24-26.03.2016 г. и в настоящее время подготовлен

к публикации в ЧПГУ.

COPYRIGHT 2013
2013 © RESEARCHER SK
Светлана Князева / Лана Аллина

http://lana-allina.com

R E S E A R C H E R SK
Светлана Князева / Лана Аллина

http://lana-allina.com

Авторские права защищены законом.
Эта статья опубликована и в бумажном варианте в:

Сборник по итогам VI Всероссийской конференции

(с международным участием), состоявшейся 26 Марта 2016 г./

"Проблемы социальной справедливости и современный мир. Череповец,

ЧГУ, 2016. С. 19-24.

Все права на данную публикацию защищены законом о копирайте.
Внимание! Все права на данную статью принадлежат автору - Лане Аллиной / Светлане Князевой
Светлане Князевой и сборнику (издательству ЧГУ) ©
Любые перепечатки и цитирование допустимы лишь с указанием данной публикации на персональном сайте Светланы Князевой /Ланы Аллиной
http://lana-allina.com

и данной страницы на сайте

http://lana-allina.com/articles/288010

ЛЮБОЕ НЕЗАКОННОЕ КОПИРОВАНИЕ ДАННОЙ СТАТЬИ ЦЕЛИКОМ ИЛИ ЧАСТИЧНО ЯВЛЯЕТСЯ НАРУШЕНИЕМ АВТОРСКИХ ПРАВ И КАРАЕТСЯ
ЗАКОНОМ ОБ АВТОРСКИХ ПРАВАХ.

Фотографии частично являются собственностью автора или взяты из соответствующих интернет ресурсов и являются их собственностью

Эволюция либеральной традиции в Европе после Ялты

Светлана Князева

Keywords: Second World War, Conference at Yalta, geopolitics, human rights, freedom, Allies, Coalition, Great powers, european liberal tradition, liberalism, Helsinki Act, Maastricht Treaty, Lissabon Treaty

11 февраля 1945 г. весь демократический мир отметил знаменательную дату – 70-летие со дня завершения Ялтинской конференции. В этот день лидеры стран антигитлеровской коалиции - президент США Ф-Д. Рузвельт, премьер-министр Великобритании У. Черчилль и генералиссимус СССР И. В. Сталин подписали итоговые документы, в частности, Декларацию об Освобожденной Европе, где было принято решение о совместной борьбе вплоть до полного разгрома нацизма, фашизма и милитаризма, заложены основы послевоенного мирового порядка, уточнены важнейшие принципы безопасности, базовые положения современной демократии, согласовано решение об учреждении ООН – крупнейшей международной организации, целью которой стала борьба за сохранение мира и безопасности на планете посредством мирного урегулирования конфликтов, что, наряду с созданием биполярной Ялтинско-Потсдамской системой, повлекло за собой постепенное оформление нового, более стабильного миропорядка. В Атлантической Хартии, принятой лидерами Великобритании и США 14 августа 1941 г., были заложены принципы борьбы за «окончательное уничтожение нацистской тирании» на основе безоговорочной капитуляции и установление такого мира, «который даст возможность всем странам жить в безопасности на своей территории» [, 131], а также о свободе в её либеральном прочтении как о важнейшей составляющей современной демократии.

24 сентября 1941 г. к Атлантической Хартии присоединился СССР, причем в Декларации правительства СССР о согласии с основными принципами Хартии подчеркивалось: «Задача всех народов и всех государств, вынужденных вести навязанную им войну против гитлеровской Германии… объединяет наши страны и наши правительства… в целях избавления наших народов и наших будущих поколений от… преступного, кровавого нацизма… разгрома гитлеровской агрессии и уничтожения ига нацизма» [Там же, 129-130]. Принцип безоговорочной капитуляции стран оси был провозглашен президентом США Ф. Рузвельтом на конференции в Касабланке (14-23.01.1943 г). «Хотя мы не совещались со всеми Объединенными Нациями, и я, и премьер-министр Великобритании убеждены в том, что те же цели и задачи преследуют... Россия, Китай и другие», - подчеркнул Рузвельт в Касабланке [Foreign Relations of the United States. The Conferences at Washington, 1941-1942, and Casablanca, 1943. Washington, 1968, 727. Лебедева Н.С. Безоговорочная капитуляция агрессоров. М., 1989, 73]. Требование безоговорочной капитуляции и желание сохранить единство антигитлеровской коалиции было четко выражено и в приказе Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина от 1 мая 1943 г. [Сталин И.В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1947, 99-100]. В «Декларации четырех государств по вопросу о всеобщей безопасности», принятой на Московской конференции министров иностранных дел США, Великобритании, СССР и Китая (19-30.10.1943г.), правительства США, Великобритании, СССР и Китая (посол Китая в СССР Фу Бин-чан был уполномочен президентом национального правительства Китайской Республики подписать документ от имени Китая) [Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Великобритании. 19-30 октября 1943 г. // Сб. док. М.: Издательство политической литературы, 1978, 403] подтвердили решимость «в соответствии с Декларацией Объединенных Наций от 1 января 1942 года и последующими декларациями продолжать военные действия против тех держав оси, с которыми они соответственно находятся в состоянии войны, пока эти державы не сложат своего оружия на основе безоговорочной капитуляции» [Т же, 346-347]. Более того, как подчеркивалось в документах, в свободном от агрессивных режимов мире должны соблюдаться базовые права человека, прежде всего, право на свободу человека от страха и нужды (принуждения), на свободу волеизъявления и выбора религии (веры).

Американский историк М. Метлофф отмечал, что «Великая коалиция была военным союзом, напоминавшим «брак по расчету», поскольку общая опасность объединила в 1941 году Соединенные Штаты, Англию и Советский Союз, но из-за различий в традициях, политике, интересах, географическом положении и ресурсах каждая страна-участница коалиции смотрела на войну в Европе по-своему» [Мэтлофф М. От Касабланки до «Оверлорда». М., 1964, 22]. А крупнейший американский политик Г. Киссинджер, анализируя ситуацию, сложившуюся в отношениях стран антигитлеровской коалиции, разъяснял, что, наряду с необходимостью разгромить нацизм, правительство каждой из стран-победительниц выступало с позиций своего национально-исторического опыта, традиций и ставило во главу угла прежде всего собственные геополитические интересы. Лидер Великобритании Уинстон Черчилль традиционно стремился восстановить баланс сил в Европе и, пусть совместно с другой англосаксонской державой, контролировать стратегически важные зоны своего влияния в Европе и мире, противодействуя расширению советской экспансии в европейском пространстве и ключевых точках планеты. Ф.-Д. Рузвельт стремился к созданию некоего всемирного совета директоров (три победителя плюс Китай), который обеспечивал бы мир, в том числе силовым путем, и ограждал бы его от возможной экспансии любого потенциального агрессора (теория «четырех полицейских»). Что касается советского руководства, то сталинский подход стал результатом экспансии коммунистической идеологии и одновременно осуществлением традиционных геополитических интересов России, что проявилось в создании буферных зон в Восточной Европе, очевидном распространении сферы советского влияния на Центральную Европу, стремлении к укреплению коммунистического пояса в Западной Европе, а также к контролю стратегически важных ключевых точек за пределами Европы – по всему миру. [Киссинджер Г. Дипломатия. М.: Научно-издательский центр «Ладомир». 1997, 354]. Несмотря на глубокие разногласия в сфере идеологии и на геополитические противоречия, до окончания Ялтинской встречи члены антигитлеровской коалиции имели общего врага и преследовали общую цель – разгром нацизма, фашизма и милитаризма – и сотрудничали лишь на основе общего интереса.

Как известно, несущими опорами в системе двусторонних или многосторонних отношений являются общие ценности и/или общие интересы. И после окончания Второй мировой войны ценностные барьеры не способствовали взаимопониманию бывших союзников, а прочно разделили их. Англосаксонские страны (к которым тяготели и государства Западной Европы) и Советский Союз довольно успешно, особенно на отдельных этапах, осуществляли более или менее успешное сотрудничество, в том числе, в ООН, сменившей Лигу Наций и ставшей, несомненно, намного более эффективной организацией [Усачев И.Г. Роль Крымской конференции в создании ООН // Ялтинская конференция 1945: Уроки истории. М., Наука, 1985, 122-134], но все так же лишь на основе взаимных интересов в рамках двусторонних и многосторонних отношений.

Конечно, геополитические интересы Великобритании и США также неоднократно становились камнем преткновения в отношениях между двумя странами, однако евроатлантические страны ощущали свою общность, основанную на общей для них либеральной традиции, которая всегда была непонятной и чуждой как СССР и современной России, так и – вi той или иной степени – для ряда стран бывшей Восточной Европы [ Князева С. Е. Истоки и корни тоталитарного сознания в России. //Право на свободу. Сб. М. РГГУ. 2000, с ].

Концептуальное ядро либерализма образуют, во-первых, изначально, по праву рождения, присущая человеку свобода и ответственность за осуществление этого права, внутреннее личное пространство, возможность самореализации, обеспечиваемая собственностью и политико-правовыми институтами, приоритет частной пользы - человек лучше знает, что для него лучше. Во-вторых, оптимальная модель социума основана на свободном обмене идей, интеллектуальных и иных ценностей, на свободной конкуренции. В третьих, либеральная система обеспечивает свободное раскрытие творческого потенциала человека и его благополучие, но одновременно способствует свободному раскрытию творческого потенциала общества и обеспечивает его (общества) благополучие [ Палмер Т. Либерализм, глобализация и проблема национального суверенитета //Полит.ру. URL: http://www.polit.ru/article/2005/12/09/palmer (дата обращения 25.01.2015), Мизес, Л. Индивид, рынок и правовое государство. СПб. 2010, Локк Дж. Два трактата о правлении. М. 1988. ].

Вокруг этого ядра сосредоточены другие элементы либерального кредо - рациональное устройство общества, частная и общая польза (благо). Как тут не вспомнить изречение Фомы Аквинского: человек справедлив, если уважает права других людей [ Князева С. Е. Идея свободы и инструмент "золотой середины" в теории и практике европейских либералов ХIX столетия. - М. Вестник РГГУ. 2013. Н. 13. Ноябрь, 181-184, Либерализм Запада.., Очерки..] Теснейшим образом смыкается с европейской либеральной традицией, получившей развитие и после мировых войн, естественный американский либерализм, базирующийся на тех же основаниях [Либеральная традиция США].

Очевидно, что внимание, которое традиционно уделяет европейская и американская политико-правовая традиция базовым и гуманитарным правам человека, уходит корнями в прошлое и объясняется прежде всего глубоко укоренившейся либеральной традицией в евроатлантическом пространстве. Либеральные интерпретации свободы переплетены с инструментом золотой середины, используемым европейскими и американскими политиками с середины XIX в., нацеленным на поддержание баланса политических сил и движений и получившим особое развитие в англоязычном, а шире – евроатлантическом политическом пространстве. Золотая середина использовалась для установления компромисса между партиями для контроля вертикали власти, светской и духовной власти (особенно в католических странах) с целью преодоления конфликта интересов на внутри- и внешнеполитическом уровне и достижения компромисса и стабильности.

Общеевропейские ценности изложены в Копенгагенских критериях (приняты в июне 1993 г.) и базируются непосредственно на статьях 6 и 49 Маастрихтского договора. Однако и Маастрихтском р1993 г), и в Лиссабонском договоре (2007 г.) как основополагающих документах Европейского Союза, объединяющего ныне 28 государств, приводятся неоднократные ссылки на документы, принятые во время Ялтинской встречи (и отчасти на других конференциях) с целью сохранения прочного мира, устойчивой системы безопасности, развития демократии, основанной на соблюдении прав человека на достойную жизнь, свободу, - на Устав ООН, на Римскую конвенцию по правам человека (04.10.1950 г.), на два Международных пакта по правам человека (16.12.1966 г), Заключительный акт по безопасности и сотрудничеству в Европе в Хельсинки (и Хельсинкский декалог) (01.08.1975 г.), Парижскую хартию для Новой Европы (21.11. 1990 г.), Ниццкий договор 1991 года.

Государства Евросоюза определили в Копенгагенских критериях ценности, которые базируются на современной либеральной (и христианской) традиции, с учетом развития социального государства. Это уважение к жизни, свободе и достоинству человека, толерантность общества и власти. Это становится возможным в условиях стабильности институтов, гарантирующих права человека, верховенства закона, легитимности власти, основанной на прозрачных выборах и эффективном маятнике власти, низких показателях коррупции, ассистенциального государства (Lo Stato assistenziale — итальянская дефиниция социального государства-Welfare State), конкурентоспособной экономики [181,186]. Сегодня уровень демократии определяется стремлением личности поддержать власть, которая ставит под контроль бюрократию, не прибегает к массовому манипулированию, обеспечивает реальную правовую защиту граждан.

Литература: 1) Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. — М. 1998.

2) Бердяев Н. Судьба России.М. 1991.

3) Восленский М. С. Номенклатура. М. Советская Россия. 1991. 417, 418-419

4) Киссинджер Г. Дипломатия. М.: Научно-издательский центр «Ладомир». 1997.

5) Князева С. Е. Идея свободы и инструмент "золотой середины" в теории и практике европейских либералов ХIX столетия. - М. Вестник РГГУ. 2013. Н. 13. Ноябрь. СС. 181-184.

6) Князева С. Е. Истоки и корни тоталитарного сознания в России. //Право на свободу. Сб. М. РГГУ. 2000.

7) Лебедева Н.С. Безоговорочная капитуляция агрессоров. М., 1989, с. 73

8) Либерализм Запада XVII-XIX вв. М. ИВИ РАН. 1995. 28 154

9) Локк Дж. Два трактата о правлении. М. 1988. 137-138

10) Мизес, Л. Индивид, рынок и правовое государство. СПб. 2010. 17 11) Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Великобритании. 19-30 октября 1943 г. // Сб. док. М.: Издательство политической литературы, 1978. ( С. 403)

12) Мэтлофф М. От Касабланки до «Оверлорда». М., 1964. С. 22.

13) Очерки истории западноевропейского либерализма. (XVII-XIX вв). М. ИФРАН. 2004.

14) Палмер Т. Либерализм, глобализация и проблема национального суверенитета //Полит.ру. URL: http://www.polit.ru/article/2005/12/09/palmer (дата обращения 25.01.2015).

15) Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М. Издательство социально-экономической литературы. 1962. 125

16) Смит А. Теория нравственных чувств. М. Республика. 1997. 227

17) Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941-1945. Т.1. 1941-1943. М., 1983, (с. 131)

18) Сталин И.В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1947, С99-100

19) Усачев И.Г. Роль Крымской конференции в создании ООН // Ялтинская конференция 1945: Уроки истории. М., Наука, 1985. (С. 122-134).

20) Хайек Ф. Дорога к рабству. М. Астрель. 2010. 179, 187-188

21) Харц Л. Либеральная традиция в Америке. М. Прогресс-Академия. 1993. 3, 13-14, 17

22) Brancati A. Civiltà nei secoli. 3. Firenze. La Nuova Italia. 1990. 23) Foreign Relations of the United States. The Conferences at Washington, 1941-1942, and Casablanca, 1943. Washington, 1968, (p. 727).

COPYRIGHT 2015
2013 © RESEARCHER SK Светлана Князева / Лана Аллина http://lana-allina.com
R E S E A R C H E R SK Светлана Князева / Лана Аллина http://lana-allina.com
Авторские права защищены.
Статья опубликована и в бумажном и электронном варианте в сборнике: "70 ЛЕТ ЯЛТИНСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ СТРАН АНТИГИТЛЕРОВСКОЙ КОАЛИЦИИ Материалы международной научной конференции Екатеринбург, 24 декабря 2015 г." Екатеринбург. Издательство Уральского государственного Университета им. Первого президента РФ Б. Н. Ельцина. 2016. С. 23-30. 
Все права на данную публикацию защищены законом о копирайте.
Внимание! Все права на данную статью принадлежат автору - Светлане Князевой и издательству Уральского ГУ.
Любые перепечатки и цитирование допустимы лишь с указанием данной публикации на персональном сайте Светланы Князевой /Ланы Аллиной
http://lana-allina.com

и данной страницы на этом сайте
http://lana-allina.com/articles

а также сайта издательства, где расположен оригинал этой статьи - см., пройдя по ссылке: 

http://elar.urfu.ru/handle/10995/38048

ЛЮБОЕ НЕЗАКОННОЕ КОПИРОВАНИЕ ДАННОЙ СТАТЬИ ЦЕЛИКОМ ИЛИ ЧАСТИЧНО ЯВЛЯЕТСЯ НАРУШЕНИЕМ АВТОРСКИХ ПРАВ И КАРАЕТСЯ ЗАКОНОМ ОБ АВТОРСКИХ ПРАВАХ.

Фотографии позаимствованы автором из соответствующих интернет ресурсов и являются собственностью данных сайтов.

• 
  С. Князева, к.и.н., доцент кафедры ЗРиВП РГГУ
  ЦЕННОСТИ И ИНТЕРЕСЫ В ИТАЛЬЯНСКО-РОССИЙСКИХ ОТНОШЕНИЯХ (КОНЕЦ ХХ-НАЧАЛО ХХI В).
  

Часть I.

Часть II читайте, пройдя по ссылке:

http://lana-allina.com/articles/230730

Итальянско-российские отношения имеют длительную историю, и в её русле были продолжительные периоды, когда они развивались ровно, в целом успешно. Имидж двух наших государств в глазах итальянцев и россиян оставался до последних лет если не позитивным, то нейтральным. Романтизация в реконструкциях образов России в Италии (и наоборот) влияла на формирование теплого климата российско-итальянских отношений, укрепляла научные, деловые, экономические, культурные связи между нашими странами. От сложившихся в Италии представлений о России и россиянах во многом зависит, насколько гладко развиваются итальянско-российские отношения.
Если не считать не вполне "ровных" периодов взлетов и падений в отношениях между двумя странами, в длительной исторической перспективе российско-итальянские отношения развивались бесконфликтно. Сложилась практика регулярных встреч на уровне глав государств и правительств, укрепились торговые и экономические связи, особенно в электроэнергетике и электронике, мебельной, легкой промышленности. Отметим и обучение студентов в итальянских и российских университетах, длительные стажировки в учебных заведениях и краткосрочные обмены в рамках международных образовательных программ - университетских и лицейских. Позитивные сдвиги произошли в последние годы в и организации «круглых столов», конференций, иных форм обмена мнениями по вопросам истории, религии, политики, права, бизнеса, перспектив отношений между Востоком и Западом и т.д .
Важную роль в создании благоприятного образа нашей страны играет историческая память народов Италии и России, ставшая итогом длительного взаимопроникновения двух культур начиная с Нового времени и особенно в XIX в. Не говоря о первых контактах великих итальянских путешественников (Марко Поло и Джованни дель Карпине) с россиянами, связи стали укрепляться с конца XV в., что привлекало в Московское государство архитекторов и художников именно в эпоху Ренессанса и Просвещения. В архитектуре Российского государства появился итальянский стиль. Широкие возможности предоставило итальянским зодчим строительство Санкт–Петербурга, большую популярность получили итальянская опера, bel canto, хореография.
С XIX в. путешествия по Италии становятся органической частью жизни для представителей высших и состоятельных слоев российского общества, а некоторые политические деятели, писатели, художники России нашли в Италии вторую родину.
Для россиян Италия была источником вдохновения, и особый импульс придавало ей очарование античности и средневековья , но итальянцев и россиян сближало и стремление лучше понять друг друга. Знакомясь с российской культурой, итальянцы восхищались иконописью, культурой Золотого и Серебряного века. В Италии распространено убеждение, что в отношении культуры Россия – великая страна.
Укрепление культурных связей, наряду с растущей взаимной симпатией, способствовало консолидации дипломатических отношений, и благоприятное влияние на это оказывали такие факты, как помощь российских моряков, оказанная жителям Калабрии и Сицилии во время Мессинского землетрясения 1908 г . – одна из улиц Мессины была названа в честь российского военно-морского флота .
В конце XIX в., в золотой век российского предпринимательства , расширились российско-итальянские деловые, бизнес и экономические контакты. Нельзя забывать, что до последнего времени взаимная заинтересованность российского и итальянского бизнеса была выражена очень отчетливо. В отношении россиян преобладали симпатия и ощущение сходства, родства национального характера – назывались доброта, отзывчивость, открытость, готовность прийти на помощь ближнему, оказавшемуся в беде , так что к началу ХХ столетия итальянско-российские отношения развивались позитивно в силу взаимного доверия, интереса и экономической (инвестиционной) привлекательности, несмотря на различия ценностных моделей наших стран.
Мало совместимые ценностные системы, наряду с удаленностью двух стран, казалось бы, должны были препятствовать установлению взаимопонимания между Италией и Россией. Но, по-видимому, мы сталкиваемся с уникальным случаем в истории, когда взаимный интерес двух стран с различными политико-правовыми стандартами и не слишком совместимым ценностным ядром не препятствовал укреплению связей между представителями культуры, науки, бизнеса, политики, а также представлению о наших народах как близких по духу. И здесь можно говорить о существовании твердого ценностного ядра в итальянско-российских отношениях, уходящего корнями в далекое прошлое. Не случайно известный российский писатель, историк, искусствовед Павел Муратов подчеркивал, что Италия "никогда не уйдет из поля зрения русской духовной жизни" и что если уж русский человек постигает прелесть Италии, то любовь свою к ней сохраняет до конца своей жизни .
Если рассматривать Италию и Россию в длительной исторической перспектив, две страны шли различными цивилизационными путями. Италия - страна с центром в Риме, - и ее ценностная модель впитала в себя античную культуру и основанное на римском праве правовое ядро, противоречивые политико-правовые стереотипы, получившие развитие в Понтификате, католическую веру. В Средние века и на заре Нового времени Коммуны Северной и отчасти Центральной Италии стали подлинным очагом свободы. Находясь в сердце Средиземноморья, Итальянский Сапог был перекрестком Европы и мира, пересечением различных культур, центром обмена информацией, ассимиляции разнообразных идей, экономически продвинутым ее регионом.
Россия, - страна, сильно удаленная от морей (особенно теплых), от Мирового океана, с необъятными, слабо неосвоенными и трудно управляемыми территориями, суровым непредсказуемым климатом, собирала земли вокруг Москвы, где на протяжении длительного времени доминировали иные политические предпочтения, правовые и религиозные традиции. В из числе отметим сильную, даже грозную власть, неуважение к человеческой личности и неадекватное восприятие закона, - традиции, на которые накладывались политико-правовые и религиозные стереотипы Владимиро-Суздальского княжества и Византии - неограниченная власть правителя, православие, цезаропапизм. А необходимость противостояния нашествиям привело к формированию образа врага, а затем стереотипов закрытого общества.
Италия стала колыбелью Гуманизма и Возрождения, одним из важных центров университетов, интеллектуальной элиты, уважительного отношения к личности и ее правам, к информации, образованию и научному знанию. А Россия еще долгое время находилась в плену архаичных представлений о человеке, об отношениях между властью и подданными, причем с сильной примесью влияний восточной деспотии.
В Новое время в Европе и даже в Италии, которая в этот период потеряла независимость на большей части своей территории, формы политической власти, за отдельными исключениями, так или иначе обновлялись . Поэтому в исторической перспективе интерес к либеральным и демократическим идеям оказался в Италии весьма устойчивым начиная с середины - второй половины XIXв. В России же устойчивое предпочтение деспотическому правлению в форме самодержавия сохранялось и в этот период среди значительной части политической и даже интеллектуальной элиты, равно как и приверженность жестко консервативным идеям и консервативному традиционализму, общинному коллективизму.. Это базовое ценностное ядро сохранялось в течение многих столетий при отсутствии глубоких реформ, а те реформы, которые все же проводились, не имели реальных последствий, поскольку не опирались на реальную поддержку значительной (если не большей) части общества.
После Октябрьского переворота 1917 г. Россия стала «закрытой книгой» для итальянцев – сквозь «железный занавес» просачивались скудные известия, в основном о росте ВПК и репрессиях против советских людей и итальянских политэмигрантов, деятелей Коминтерна в Москве. Тем не менее, Италия стала одной из первых стран Запада, установивших двустороннее экономическое сотрудничество с Советским Союзом : укрепление связей было продиктовано зависимостью итальянской экономики от импорта, поиском новых рынков сбыта.
В годы Второй мировой войны итальянские и советские солдаты сражались плечом к плечу в Движении Сопротивления , а в 1944 г. Советский Союз первым из стран антигитлеровской коалиции установил с Италией дипломатические отношения.
В эпоху холодной войны отношение к Советскому Союзу в Италии было обусловлено неприятием имперской логики, ущемления базовых и гуманитарных прав человека, страхом перед ВПК, советским ядерным оружием и танками. В эти годы в стереотипах общественного мнения Италии преобладали стремление игнорировать СССР как непредсказуемого противника, отношение к Советам часто переносилось итальянцами на советских людей, а интеллектуальная элита способствовала формированию образа Империи .
Межгосударственные отношения вплоть до 1960-х гг. не отличались интенсивностью: Италия занимала не первое место во внешнеэкономических расчетах и внешней политике Советского Союза. Однако они были ровными и неконфликтными. Этому способствовали удаленность наших двух стран и отсутствие конфликта геополитических интересов двух стран: они пересекались слабо, особенно после разрыва дипломатических отношений СССР с Албанией (декабрь 1961 г.) и выведения из восточной Адриатики советских подводных лодок. Однако в годы итальянского экономического бума- в середине 60-х гг. были заключены двусторонние соглашения 60-70-х гг. о торговле, а также договор о строительстве автомобильного завода в Тольятти, подписанный в 1966 г. между руководством концерна ФИАТ в лице В. Валлетты и советским правительством , благодаря чему смогли получить работу тысячи советских и итальянских рабочих, техников, переводчиков и др.
В эти годы экономические связи основывались на традиционном экспорте Италией в Советский Союз кожи, аксессуаров, трикотажа, синтетических изделий и электроники, а СССР экспортировал в Италию в основном топливные ресурсы и лесоматериалы.
Удачной формой культурной дипломатии стало в эти годы сотрудничество в области образования и науки – проведение Конгрессов исторической науки, регулярных советско-итальянских конференций и симпозиумов . Итальянско-советские отношении строились исходя из взаимных интересов, а декларируемые ценности носили самый общий характер (борьба за мир, против ядерной угрозы, мирное сосуществование двух систем, разрядка международной напряженности и т. д.)
Неоднозначную роль в создании имиджа Советов и стереотипов поведения в отношении русских сыграла, начиная с конца 60-х гг., Итальянская компартия. Большинство итальянских коммунистов заняли жесткую позицию в отношении СССР после венгерских событий 1956 г. и вторжения войск ОВД в Чехословакию 21 августа 1968г. ИКП, традиционно получавшая на выборах поддержку примерно трети итальянцев, чье влияние в Италии значительно возросло в 70-е гг., после принятия курса на еврокоммунизм и стратегии исторического компромисса , последовательно разоблачала нарушения прав человека и беззакония в Советском Союзе . С позиций еврокоммунизма итальянские коммунисты во главе с ее лидером Э. Берлингуэром (и не только они) осуждали подавление инакомыслия, разоблачали проявления беззакония в Советском Союзе, указывая на необходимость соблюдения условий знаменитой «третьей корзины» Хельсинки .
Неприятие Советской Империи значительной привело к бойкоту Италией летних Олимпийских Игр 1980 г. в Москве. Но российско-итальянские экономические и торговые связи, основанные на взаимном интересе, не прерывались и в этот сложный для мировой политики период, несмотря на жесткие заявления итальянских коммунистов и итальянского истэблишмента по вопросу о вторжении в Чехословакию и Афганистан, об отношении брежневского руководства к движению Солидарность и её лидеру Л. Валенсе, по поводу событий конца 1970-х - начала 1980-х гг. в Польше, особенно в период и после декабрьского кризиса 1981 г. Примером взаимовыгодного экономического сотрудничества служит расширение связей между СССР и концерном «ЭНИ» - заключение договоров о регулярных поставках нефти и природного газа в Италию.
Приход к власти М.С.Горбачева весной 1985 г. и начало перестройки вписали новую страницу в отношениях Италии и Советского Союзоа – итальянско-советские отношения встали на путь доверия, новой, открытой дипломатии и преодоления двойных стандартов в межгосударственных отношениях. В 1987–1991 гг. имидж СССР среди итальянцев стал преимущественно позитивным. Конечно, уже в тот период в общественном мнении Италии проскальзывало скептическое или сочувственно-настороженное отношение к политически нестабильной непредсказуемой державе, к распадающейся империи, испытывавшей серьезные финансовые и экономические трудности . По мнению многих итальянцев, любые изменения в руководстве страны могли повлечь за собой непредсказуемость внешнеэкономической политики и внешнеполитического курса Советского Союза по отношению к Западу вообще и к Италии, в частности, в результате свертывания реформ внутри страны. Но постепенное преодоление стереотипов холодной войны и внешнеполитические ориентиры ускорения и «нового мышления» способствовали росту популярности М.С. Горбачева в Италии, особенно, после его визита в Италию и визита М.С.Горбачева и Р.М.Горбачевой в Ватикан в декабре 1989 г. Одобрительное, уважительное, а то и восторженное отношение к энергичному, молодому, настроенному на волну диалога и сотрудничества советскому лидеру - политику и человеку новой формации - постепенно распространялось и на приезжавших в Италию россиян. А после распада СССР итальянцы с оптимизмом наблюдали за развитием отношений с новой Россией, начавшихся с визита Б.Н. Ельцина в Италию 18 декабря 1991 г., т.е. практически сразу после Беловежских соглашений, с одобрением отнеслись к курсу либеральных реформ, выражали надежду на партнерские отношения, а позднее поддержали инициативу главы кабинета министров С. Берлускони, по предложению которого Россия была принята в «Большую семерку». (с 1996 г, но в статусе активного члена с середины нулевых годов XXI в).
Однако и в 90-е гг. односторонняя и неполная информация формировала отстраненное или неприязненно индифферентное отношение многих (иногда большинства) итальянцев к российской действительности, что приводило к отсутствию реального интереса к нашей стране, а иногда влекло за собой подчеркнутое нежелание узнать что-либо новое о России. В итальянских СМИ, в информационных телепрограммах всегда преобладало освещение внутриполитических проблем Италии, а во внешнеполитических блоках основной упор делается на Евросоюз, США и Ближний Восток. События в России и на постсоветском пространстве освещались и освещаются лишь в периоды крупных событий или кризисов, что приходится учитывать при анализе проблемы восприятия русских рядовыми итальянцами, в частности, того, почему чувства итальянцев эмоционально окрашены лишь исключительно жалостью - либо жестким неприятием ущемления базовых и гуманитарных прав человека в России и на постсоветском пространстве. Имидж России и россиян в итальянском общественном мнении во многом определялся и сегодня определяется непониманием ситуации в нашей стране, настроениями широких масс россиян, а в конечном счете - базовых ценностей нашей страны. В массовом сознании Италии действуют сложившиеся за 70 лет советской власти стереотипы, и многие итальянцы, особенно те, чье взросление или зрелые годы пришлись на годы холодной войны, убеждены в тождественности советской и российской внешней политики, её правопреемственности.
Тем не менее, в 90-е гг. ХХ и в первое десятилетие ХХI вв. отношения между двумя странами складывались позитивно, несмотря на известные взлеты и падения (а то и ямы) и представления, что для России Италия не самый важный торгово-экономический партнер, заинтересованный в основном лишь приобретением российского сырья и энергоресурсов. Итальянский бизнес и в советские времена, и в новой России привлекали необъятный рынок и широкие возможности для предпринимательства в нашей стране, а руководство, и советское, и российское, было заинтересовано в оздоровлении инвестиционного климата и укреплении экономических связей с Италией.
Однако подчеркнем: уже первая чеченская война (1994-начало 1996 гг.) обозначила переход от сдержанного оптимизма к негативному отношению ко многим внешне- и внутриполитическим акциям России и к перспективам итальянско-российского сотрудничества. Военные действия России в Чечне были оценены СМИ как «грязная война» , «агрессия «русского Голиафа» против «чеченского Давида» . Итальянские политологи отмечали, что «преследуемые Россией цели заключаются в подтверждении статуса великой державы и ее геополитических интересов» в зоне пересечения нефтепровода» и говорили о невозможности безболезненного преодоления конфликта на периферии России . Сопротивление агрессии России в Чечне оценивалось как абсолютно законное , и сочувственное отношение к чеченскому народу, имеющему «полное право отстаивать право на суверенитет, который не признает Россия», с самого начала получило распространение в общественном мнении Италии и повлияло на формирование негативного имиджа России в глазах итальянцев независимо от их социального или профессионального статуса .
Итальянские СМИ публиковали данные о насилии и беззакониях российского военного командования во время второй чеченской войны , «заинтересованного в продолжении войны и посылающего на смерть российских солдат» , квалифицировали действия России на Кавказе как произвол, пренебрежение к базовым правам человека, провозглашенным во Всеобщей Декларации прав человека, принятой ООН в 1948г. и в послевоенных Пактах и Конвенциях ООН по правам человека, подписанных еще советским руководством в 60-80-е гг. ХХ столетия.
Современная Россия уже не была «закрытой книгой» для итальянцев. Благодаря расширению контактов и возможностям, предоставляемым новыми информационными технологиями (Интернет, скайп, электронная и мобильная связь и т.п.), положение в России, жизнь россиян стали лучше известны итальянцам. «Цвет итальянской культуры» (используя терминологию ее видного представителя Витторио Страда), играющий важную роль в формировании общественного мнения, придерживался позиции, что Россия «не соответствует европейским (политико-правовым – С.К.) стандартам» . Всё же односторонняя и достаточно скудная информация усиливала скептицизм или индифферентное отношение к повседневной жизни россиян на уровне обыденного сознания. Поступающие из России сведения были фрагментарными и часто искажались российскими или зарубежными поставщиками информации, что сказывалось на изложении событий в России итальянскими СМИ.
Отклики на события, связанные с атомной подводной лодкой «Курск» (август 2000 г.), с захватом заложников в театре на Дубровке в Москве (ноябрь 2002 г.) и в Беслане (сентябрь 2004 г.), с террористическими актами в последние пятнадцать лет в Москве и других городах России подробно освещались в итальянской прессе и по телевидению. Делались выводы о нежелании российской власти прийти на помощь терпевшим бедствие морякам «Курска», о равнодушии к горю членов семей моряков, заживо погребенных на дне ледяного моря. Вызвал недоумение отказ российского правительства принять помощь от международных организаций , что, по мнению аналитиков, объяснялось стремлением замуровать на дне ледяного моря сведения, касающиеся военных маневров российского флота» . Тональность СМИ была различной , но трагедия «Курска» создала образ страны, чьи власти пренебрегли человеческими жизнями ради целей государства. – и это негативно повлияло на переговоры о смягчении визового режима в Италии и России (и в Европе, в рамках Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (июнь 1994 г.).
Негативный образ России получил развитие в дни захвата террористами заложников в театре на Дубровке и в школе Беслана : итальянские аналитики осудили позицию российских властей, «не пожелавших вступить в переговоры с террористами ради спасения людей» и использовавших трагедии для укрепления собственной власти .
Рядовые итальянцы убеждены, что доступ к всесторонней и объективной информации в России невозможен для россиян, за исключением, в какой-то мере, лишь Интернета. Контроль над избирательными кампаниями последних лет, формальная процедура выборов, предопределившая итоги выборов в Государственную Думу (декабрь 2011 г.) и президентских выборов (март 2012 г.), невозможность голосовать на выборах против всех, безнаказанность убийц прогрессивных журналистов, в частности, Анны Политковской (7.10.2006 г.), Натальи Эстемировой (15.07.2009 г), коррупция в высших эшелонах российской власти - все это воспринималось итальянским общественным мнением как великодержавность, ущемление базовых прав человека, «перекрой» законов, направленный против тех, кто хочет проводить политику, отличающуюся от официальной» . В связи с убийством Анны Политковской ее итальянская коллега С. Маннелли уточнила, что Запад проявил наивность, полагая, что «зверь советского коммунизма исчез в пропасти истории» . В октябре 2007 г., телеканал RAI UNO показал интервью с родственниками журналистки , и муниципалитет столицы принял название о переименовании одной из улиц Рима в ее честь.
***
В течение вот уже почти 25 лет постсоветской эпохи итальянско-российское сотрудничество имели определенные шансы на устойчивое развитие в рамках двусторонних соглашений и в пределах, заданных вступлением в силу в ноябре 1993 г. Маастрихтского договора и оформлением Европейского Союза. В данном контексте подчеркнем идею двойной лояльности, культивируемую в Италии - старейшем акторе ЕЭС и Европейского Союза: со школьной скамьи происходит формирование гражданской позиции итальянцев в соответствии со стереотипом: "Мы итальянцы, но мы в той же мере и европейцы".
В принципе, до середины нулевых гг. итальянско-российские отношения можно оценить позитивно, а в премьерство С. Берлускони временами они выглядели безоблачно: и внутри страны, и в Евросоюзе Италия продвигала политику партнерства и соседства, соблюдения рамочных соглашений, упрощения выдачи виз (лето 2004 г) .
До последнего времени, как показывает анализ состояния и итогов итальянско-российского сотрудничества в обозначенный период - формально они обнадеживающие. Тем более, что позиция итальянского правительства по вопросу о внешнеполитическом курсе России даже в 2014 г., в период резкого ухудшения российско-европейских отношений, оставалась одной из самых лояльных и умеренных по сравнению с другими странами ЕС (вплоть до саммита Большой Двадцатки в Брисбене в ноябре 2014 г.) , что очевидно объяснялось интересами Италии, заинтересованной в сохранении благоприятных экономических и бизнес связей с нашей страной. Это выражалось в деятельности Обществ итальянско-российского сотрудничества в Италии и российско-итальянского сотрудничества в России, в сотрудничестве регионов (Липецк, Кемерово, Татарстан), городов-побратимов, "перекрестных годах Италии в России и России в Италии, выставках, языковых центрах, обменах (командировки в рамках научных связей, стажировки студентов в рамках программы Эразмус-образование); в молодежных, туристических программах, в открытии новых консульств, - словом, в углублении сотрудничества посредством осуществления культурной дипломатии .
Безусловно, имидж России в глазах итальянцев был противоречивым даже в самые благополучные периоды сотрудничества, и растущие связи не всегда являлись показателем того, что он меняет знак с минуса на плюс.
В таком случае возникает вопрос: что же мешает дальнейшему развитию сотрудничества наших стран? Откуда возник дефицит возможностей плодотворных итальянско-российских связей если не на базе общеевропейских ценностей, то хотя бы на основе взаимных финансовых, экономических и бизнес интересов?
Рассмотрим проблему соотношения ценнностных моделей и интересов в итальянско-российских отношениях за последние четверть века.
Будучи крупным государством Европы и старейшим актором Евросоюза, Италия не только постоянно подчеркивает приверженность своего народа общим европейским ценностям, основам и принципам европейского пространства, единой европейской идее, евроатлантизму – в целом Италия не отделяет себя от европейской цивилизационной общности.
Общеевропейские ценности легко поддаются выявлению и анализу: они с предельной четкостью изложены в Копенгагенских (Мадридских) критериях (июнь 1993 г.), основанных на статьях 6 и особенно, 49 Маастрихтского договора. В договоре даны отсылки на Устав ООН, Римскую конвенцию по правам человека (4.11.1950), два Международных пакта по правам человека (16.12.1966 г), Заключительный акт по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1.08.1975 г.), на Парижскую Хартию для Новой Европы (21.11.1990 г.) и Ниццкий договор (1991 г). Отметим, кстати, что большинство этих документов было подписано Советским Союзом, и поскольку российская дипломатия обозначила правопреемственность советской внешней политики конца 80-х гг., то тем самым она выразила готовность соблюдать декларируемые в этих документах базовые принципы международного права .
Государства Евросоюза согласовали и определили в Копенгагенских критериях условия, соответствующие целям, принципам, ценностным ориентирам единой Европы. Речь идет о защите прав и свобод человека, о принципах, изложенных в Хартии Европейского Союза об основных правах (7 декабря 2000 г.), общих для государств-членов конституционных традиций. Ценностная евроатлантическая модель базируется на комплексе современных либеральных ценностей и ценностей Welfare State: это уважение к человеческой жизни и достоинству человека, свобода граждан, терпимость к их волеизъявлению. Такие возможности свободного развития личности создает институциональная стабильность – стабильность институтов, гарантирующих права человека, верховенство закона, маятник власти на основе неформальных выборов, ее легитимность власти, низкий коррупционный показатель, ассистенциальное государство . работоспособная конкурентоспособная рыночная экономика. Этому способствует глубоко укоренившийся в сознании европейцев (возможно, особенно это касается итальянцев) либеральный принцип о приоритете частного блага над общим благом и соответствии частного интереса (частного блага) общему благу .
В начале ХХI столетия уровень европейской демократии, органичной частью которой стало и современное итальянское общество, определяется стремлением общества поддержать власть, которая блокировала бы коррупцию, ставила бы под жесткий контроль чиновников, положила бы конец манипуляциям в отношении населения со стороны власти, обеспечила бы реальную правовую защиту граждан . Квалифицируя понятия «либеральная система» и «демократия», Британская Энциклопедия определяет современную демократию, с оговоркой, что речь идет о представительной демократии, как «форму правления, где права большинства, такие, как свобода слова, выступлений или совести, осуществляются в рамках конституции через избираемые учреждения» . В статье в "Итальянском Словаре истории", посвященной либерализму, подчеркивается, что «либерализм является незыблемым принципом» демократии, где власть представляет интересы большинства населения» . А известный итальянский философ Норберто Боббио определил демократию как "правление законов", синтез политической выгоды и моральных устремлений власти, совокупность правил игры для преодоления конфликтов без кровопролития .
Необходимые механизмы контроля власти в итальянском обществе, с определенными оговорками, включены. Это верховенство закона, парламентаризм, работающий «маятник» власти, контроль гражданскими институтами произвола вертикали власти, правовая защита граждан, социальная ответственность свобода личности, основанная на ответственности. В отличие от России, в Италии созданы предпосылки и – хотя с оговорками – включены механизмы блокирования возможного скольжения власти к деспотизму.

К изложенному добавим, что, выступая в Риге на торжествах по случаю начала полугодового председательства Латвии в Европейском Союзе, комиссар ЕС по внешней политике и политике безопасности итальянка Федерика Могерини затронула вопрос о европейских ценностях и обратила особое внимание на "необходимость ценностей демократии, совместного проживания (в пространстве ЕС - С. Князева), толерантности и единства в разнообразии", т.к. одной из ценностных опор ЕС является способность работать рационально ради общего блага" .
В России конца 80-90 х. сложившиеся во многих европейских странах представления о демократии напоминали экзотичный «заморский плод» . Известный итальянский публицист, журналист, писатель Дж. Кьеза задал риторический вопрос: «Можно ли ожидать от политических кадров, не обладающих необходимыми для политиков качествами и не имеющих представления о законах демократии, что они подойдут к проблемам возрождения страны, заботясь о благополучии своих сограждан?" .

Говоря об этапах развития итальянско-российских связей и сотрудничества с позиций ценностей и интересов, отметим, что на первом этапе (90-е годы ХХ века) общие ценности в целом не только не отрицались, но подчеркивались, хотя события в России уже в тот период вызывали сомнение и скептицизм итальянцев. База для взаимопонимания была заложена после выступления М. С. Горбачева в Совете Безопасности ООН (декабрь 1988 г.) и в Европарламенте (июль 1989 г.) о приверженности СССР европейским ценностям и о желании участвовать в строительстве общеевропейского Дома, а в новой России эту идею поддерживал и президент Б. Н. Ельцин. Этому способствовали вступление в силу в 1997 г. Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС), подписанного между Россией и ЕС в июне 1994 г.
В первой половине первого десятилетия ХХI в., несмотря на ужесточение критики итальянской стороны в адрес российской власти, приверженность России европейским ценностям не оспаривалась, а в ряде случаев подчеркивалась президентом страны – с некоторыми оговорками, суть которых сводилась к призывам россиян к патриотизму и акцентировании внимания на собственном, "особом пути России"..
В марте-июле 2003 г. ЕС представил программу "Большая Европа — соседи: новая основа отношений с восточными и Южными соседями ЕС», где были сформулированы принципы новой "Европейской политики соседства" и началось формирование европейского инструмента соседства; затем (май 2004 г.) Европейская комиссия представила Сообщение «Европейская политика соседства". На саммите в Санкт-Петербурге (май 2003 г.), проходившем при содействии тогдашнего премьер-министра Италии С. Берлускони, была принята резолюция, где отмечались длительно существующая "общность европейской истории и культуры, интенсивность сотрудничества России и ЕС, стремление к углублению стратегического партнерства на основе общих ценностей, которые мы обязались уважать" .
В Послании президента РФ Федеральному Собранию (май 2003 г.) отмечались позитивная динамика общеевропейских процессов, реальная интеграция в Европу как «важный элемент нашей внешней политики»., упор был сделан на этот «исторический выбор» России" - через развитие двусторонних отношений и стратегического партнерства с Европейским Союзом, через активное участие в работе Совета Европы . Президент России заявил о необходимости "новых качественных шагов навстречу друг другу в интересах "Большой Европы", в чем заинтересованы деловые, культурные, научные сообщества и европейских стран, и Российской Федерации . О приверженности идеям "Большой Европы", признании европейских ценностей российский президент объявил в Послании Федеральному Собранию и в следующем, 2004 г.: "Россия и ЕС непосредственного граничат друг с другом, и нужно, чтобы расширение Евросоюза сближало нас не только географически, но и экономически, и духовно. Убежден, в этом – залог успеха не только российского, но и всего европейского бизнеса. В этом – и новые рынки, и новые инвестиции, в целом – новые возможности для будущего Большой Европы"
Российское руководство уже в тот период выдвигало в адрес Европы требования учитывать российские интересы при вступлении в ЕС новых членов и настаивало на разработке конкретного плана перехода к безвизовому режиму поездок в страны ЕС. Тем не менее, в 2004-2005 гг. стало осуществляться строительство четырех Общих пространств сотрудничества , и были приняты "Дорожные карты" по формированию четырех пространств (май 2005 г). Хотя документ напоминал скорее декларацию о намерениях, его принятие вселяло надежды на укрепление сотрудничества .
Анализ теории и практики отношений Италией и России показывает, что Мюнхенская речь президента РФ открыла новую страницу в развитии итальянско-российского сотрудничества (в контексте российско-европейских отношений), поскольку привела к отказу от строительства общеевропейского дома, заявленного М. С. Горбачевым еще в конце 80-х гг. ХХ в. Итальянские аналитики, вслед за европейскими, обращают внимание на то, что жесткая позиция В. В. Путина была обусловлена реакцией на "бесконечное" расширение ЕС в 2004 и 2007 гг. и неуклонное приближение границ Евросоюза к границам стран СНГ. Но Августовская война 2008 г. с Грузией стала, наряду с активным осуществлением политики Восточного партнерства, катализатором полосы отчуждения между Россией и единой Европой. В эпицентр этой полосы отчуждения попала идея о "своем собственном, особом пути" нашей державы. Раздражение и неприятие вызвали у российской власти европейский выбор бывшими странами Восточного блока, а в дальнейшем и на постсоветского пространстве европейских ценностей и стиля жизни, расширение Евросоюза вплоть до границ РФ, а также экспансия Североатлантического Союза. Оговоримся: программа "Расширение НАТО на Восток" была принята еще в 1994 г. и на том этапе она не вызывала такого отторжения у российской политической элиты. И хотя, несмотря на это, на 25-ом саммите России-ЕС (31 мая – 1 июня 2010 г. в г. Ростов-на-Дону,) Европейский Союз и Россия объявили о развитии программы "Партнерство для модернизации во имя благополучия граждан", надежды на сотрудничество в рамках СПС быстро таяли, и начиная с третьего президентского срока В. В. Путина уже не могло идти речи о возобновлении Соглашения.
Начало активной фазы реализации политики Восточного партнерства, принятой в мае 2009 г., и подписание на Вильнюсском саммите (27-29.11.2013 г.) договора об ассоциации и свободной торговле с Украиной привели к отходу российского руководства от минимально корректных форм дипломатии, принятых в современной мировой политике и международных отношениях.
***
Какие же ценностные барьеры разделяют итальянцев и россиян?
Вопрос о перспективах включения России в систему европейской безопасности, который в течение последней четверти века рассматривают руководство Италии и Евросоюза, заставляет поставить другой вопрос - желает ли нынешнее высшее руководство России быть включенным в единое общеевроевропейское пространство?
Сегодня, отрицая значимость европейских ценностей для российского общества, руководство России не разъясняет их суть: народу в директивном порядке навязывается идея о том, что либерализм в любой его интерпретации никогда не был присущ российскому менталитету и представляет собой не только абсолютно отрицательную величину, но даже угрозу Российскому обществу и суверенитету России. Это определило отношение широких масс населения России к либерализму, и это слово приобретает в наши дни отчетливо отрицательное звучание (при полном непонимании того, что такое либерализм).
Сложнее обстоит дело с идентификацией базовых ценностей России, к которым апеллирует сегодня политическая элита РФ. 19 сентября 2013 г. Президент России Владимир Путин выступил на пленарном заседании клуба «Валдай» с программной речью, где затронул темы национальной идентичности россиян, ценностей и политической культуры и призвал выработать новые традиции, поскольку Россия не может двигаться вперед без культурного и духовного самоопределения . По мнению президента, новая национальная идея должна быть сформулирована и выработана представителями интеллектуальной элиты страны с участием представителей власти, поскольку государство не может самоустраниться от решения столь важной проблемы, как это случилось в 90-е годы.
В случае реализации этого приоритетного государственного проекта можно, по-видимому, говорить о формировании в России государственной идеологии в обновленном варианте.
Президент обратил внимание на то, что россиян не могут устроить следующие варианты нового ценностного ядра. Первый из них – идеология советского времени, от которой, по мнению российского президента, российское общество ушло навсегда. Второй – монархизм и фундаментальный консерватизм тех, кто идеализирует дореволюционную Россию. Наконец, третий тип идеологии, неприемлемой для России, – это западный ультралиберализм. Глава государства призвал к дискуссии о российской идентичности: "Нам всем – и так называемым неославянам и неозападникам, государственникам, и так называемым либералам – предстоит совместно работать над формированием общих целей развития, основанных на национальной идентичности". При этом обозначен и барьер, который нельзя обойти – суверенитет, самостоятельность, целостность России .
В ряде выступлений российский президент возвращается к теме навязывания россиянам чуждых им западных ценностей и институтов, без уточнений, во-первых, о каких именно ценностях идет речь, а во-вторых, какие именно ценностные модели можно считать потребностью граждан РФ .
Российские и европейские аналитики обратили внимание на то, что в послании Президента Федеральному Собранию (декабрь 2012 г). был сделан акцент на "духовные скрепы" и (в ряде других выступлений начала 10-х гг. XXI в.) - на духовность русского человека в противовес прагматизму и бездуховности Европы. И снова не уточняется, что именно подразумевается под духовностью.
Словарь Брокгауза и Ефрона анализирует понятие духовность лишь в статье "Бог". Это понятие соотносится с высокой внутренней, но никак не внешней религиозностью и с проистекающей из веры, из онтологического и морального стержня заботе о душе, о внутреннем мире человека - словом, речь идет о комплексе этических норм . А термин духовность (и религиозность) вообще отсутствует как таковое в этом и в большинстве других энциклопедических словарей (в т.ч. современных).
В последние годы упор в риторике российского руководства все более отчетливо делается на российские традиции - их надо беречь, охранять, отстаивать от внешних влияний и врагов – и снова суть этих традиций, как правило, не расшифровывается.
Однако анализ дискурса выступлений президента РФ и других представителей российской власти всё же позволяет определить, какие именно ценностные ориентиры предлагаются россиянам и воспринимаются ими позитивно .
Большинство россиян отождествляют понятия "сильный лидер" и "сильное государство" и поэтому видят силу своей державы в слиянии лидера, государства и народа под эгидой государства для достижения великих целей - воссоединения "русского мира" и помощи русским соотечественникам, где бы они ни находились и не всегда посредством "мягкой силы". Следствие этого – преклонение перед лидером, жестким, наводящим страх на собственный народ, оказывающим давление на мировое сообщество, поставившим целью вернуть свою державу в статус сверхдержавы и в старые границы (максимально возможные). Значительная часть народа вслед за президентом считает (или обязана считать) распад СССР величайшей геополитической катастрофой – и всеми средствами минимизировать масштаб этой катастрофы. Россиян призывают к патриотизму, но в данной мнтерпретации быть патриотом означает прежде всего служить государству и идти на жертвы ради великой державы. В интервью ТАССу (ноябрь 2014 г.) Президент определил, что, по его мнению, великая держава - это государство с сильной экономикой и сильной оборонной мощью, но не отметил ни научный (интеллектуальный) потенциал, ни роль образования в формировании великого государства.
Председатель Конституционного суда В. Зорькин объяснил причины неуспеха реформ в России глубоко укорененной традицией коллективизма и пояснил, противопоставив российский коллективизм западному индивидуализму, что основой крупных достижений России и СССР было использование традиции общинного коллективизма, а попытки использования западных правовых институтов, свободы и ответственности личности, частного блага завершались общественными потрясениями. Не говоря уже о том, что российский крепостной крестьянин, в силу приверженности традиционным ценностям, был счастливее, чем свободный - на Западе, поскольку не должен был думать об ответственности за себя . В принципе об этом говорил в интервью ТАССу и В. В. Путин: "У нас общинный склад ума и менталитет… есть чувство общности", - хотя и с оговоркой об "отсутствии индивидуальной ответственности" .
Вывод очевиден: идея о подобных "духовных скрепах" (или духовно-нравственных "скрепах") вполне мог бы, согласно убеждениям определенной части политической элиты, стать основой нынешней государственности и духовным ядром политической культуры современной России, так как подстройка традиционного коллективизма к современным условиям, несомненно, укрепит российскую державу и правящий класс.
Отмену крепостного права В. Зорькин считает одной из важнейших причин революций ХХ в., поскольку после его отмены недовольство низших классов обрушилось на российское самодержавие - поэтому крепостничество, по его убеждению, является "главной скрепой, удерживающей единство нации" .
Очевидно, что такая постановка вопроса способствует возрождению в новых исторических условиях одной из опор уваровской триады XIX столетия (самодержавие, православие, народность) - "народности".
Оставляя в стороне вопрос о том, что глава Конституционного Суда призван охранять равенство людей перед законом и осуждать крепостничество, следует оговориться: прикрепление людей к земле во многом объяснялось страхом за свое будущее самодержавной власти - архаичной политической модели даже для XIX в. - и необходимостью смягчить нехватку трудовых ресурсов в экономике при отсутствии модернизации и сословной правовой системе. Освобождение крестьян сопровождалось сохранением слабой социальной мобильности, низкой политической культуры и правосознания большей части населения . Крепостное право привело к укоренению затравленности и сервилизма населения: рабство развращает рабовладельца, а еще больше раба. Развивая эту мысль, можно говорить, используя терминологию Т. Заславской, об «апокалиптическом сознании» россиян - и, возможно, на этом этапе Россия прошла «точку невозврата» . К тому же долготерпение вылилось в привычку народа к несвободе и механизму принятия решений сверху, жесткому контролю со стороны власти .
А. И. Герцен в книге "С того берега" (1849 г.) писал: "Свобода лица — величайшее дело; на ней и только на ней может вырасти действительная воля народа. В себе самом человек должен уважать свободу". Свою мысль он развил следующим образом: "Можно ли себе представить, что способности, находимые в русском народе, способны развиться при наличности рабства? Долгое рабство — не случайная вещь: оно соответствует элементу национального характера. Если Россия может мириться с существующим порядком вещей, то она не будет иметь будущности, на которую мы надеемся" .
Анализируя базовые ценностные ориентиры, предлагаемые россиянам, известный российский исследователь Игорь Яковенко подчеркивает, что русская культура по своей природе – "имперская" и что "идея империи лежит в ядре культуры страны". Он обращает внимание на легкость, с которой реставрируются имперские настроения в обществе и на энтузиазм, с которым подхватывает эти настроения молодежь" . Но поскольку ни жесткая идеология, ни теории, навязываемые сверху, респектабельным государствам в начале ХХI в. не подходят, Россия, по выражению Игоря Яковенко, еще до кризиса, который переживает в последние годы Европа и весь мир, была "страной сущностно вчерашней", а сегодняшнее сознание страны отражает даже позавчерашний день .
В анализе дискурса выступлений главы российского государства за 10-15 лет логично обращает внимание, во-первых, изменение их тональности, которая становится более жесткой, менее дипломатичной - в диапазоне от спокойных, взвешенных формулировок до нарушения минимально корректных форм, принятых в международном праве и мировой политике. Во-вторых, налицо и изменение самого дискурса ежегодных посланий и других выступлений президента - факт, на который практически сразу же отреагировали итальянские и европейские аналитики и представители СМИ при изучении проблемы формирования нового ценностного ядра России.
В ежегодных посланиях президента Федеральному Собранию в 2003 и 2004 гг. В. В. Путин употребляет слова "демократия" и "свобода" и их вариации (демократическое правовое государство) . И в Послании 2012 г. российский президент заявил, что "для России не может быть другого выбора, кроме демократии", и подчеркнул, что Россия разделяет "именно универсальные демократические принципы, принятые во всём мире". А уже в Послании президента РФ 4.12.2014 г. и на пресс-конференции 18.12.2014 г. слово "демократия" не употреблено ни разу . В выступлении российского президента на Валдайском форуме (октябрь 2014 г.) слово "демократия" встречается лишь в связке с разъяснениями по вопросу о приоритетах, предлагаемых россиянам: это "дальнейшее совершенствование институтов демократии и консолидация общества на основе традиционных ценностей и патриотизма" . Эта мысль прослеживается и в программной речи лидера РФ за год до того. А в Послании 2013 г.: "Конституция соединила два базовых приоритета – высочайший статус прав, свобод граждан и сильное государство", хотя и отмечается важность местного самоуправления и гражданского участия посредством деятельности Общественной Палаты .
Особого внимания заслуживает анализ дискурса Послания российского президента Федеральному Собранию 2012 г: "В мире XXI века Россия должна быть суверенной и влиятельной страной, сохранить свою национальную и духовную идентичность". Подчеркивается, что патриотизм есть "консолидирующая база нашей политики" - при этом быть патриотом значит "прежде всего служить обществу и стране" . Как уже упоминалось, особое внимание российских и итальянских (да и европейских) аналитиков было обращено на утверждение В. В. Путина о явном дефиците "духовных скреп" в российском обществе, причем под понятием "духовные скрепы" подразумевается милосердие, сочувствие, сострадание, взаимопомощь – "дефицит того, что всегда, во все времена исторические делало нас крепче, сильнее, чем мы гордились" .
Начиная со второй половины первого десятилетия ХХI в. все больший акцент в выступлениях главы российского государства делается на моральные и духовные ценности, впрочем, без особых пояснений, в чем они заключаются и как именно следует их укреплять . Все большее внимание уделяется обеспечению таких базовых российских ценностей, как национальная целостность, государственный суверенитет, сплочение нации.
Возвращаясь к проблеме официального дискурса предлагаемой россиянам ценностной системы, отметим, что в её основе лежат такие термины, как традиционные ценности, патриотизм, великая держава, национальная гордость, суверенное сильное государство как духовная объединяющая сила (духовность), боеспособность, государственный (национальный) суверенитет, единение и солидарность (сплоченность), собственный, особый путь, национальная гордость, безопасность, защита соотечественников, защита от внешних врагов, «пятая колонна» .
Так, в декабрьском Послании Федеральному Собранию (4.12,2014 г.) лидер российского государства противопоставил российскую и европейскую ценностные модели, подчеркнув, что "если для ряда европейских стран национальная гордость – давно забытое понятие, а суверенитет – слишком большая роскошь, то для России реальный государственный суверенитет – абсолютно необходимое условие её существования".

Говоря о роли церкви, православной веры, В. В. Путин отметил, что христианство всегда являлось "мощной духовной объединяющей силой, которая позволила включить в формирование единой русской нации и образование общей государственности самые разные по крови племена и племенные союзы обширного восточнославянского мира" , и заявил, что церковь играет "большую роль в создании межнационального согласия в нашем государстве", а сотрудничество госаппарата и РПЦ важно для поддержания "института семьи и инвалидов" .
Эти идеи получили развитие в выступлениях и работах таких деятелей РПЦ, как отец Всеволод Чаплин. Отметим, что после того, как РПЦ и "Единая Россия" в 2009 г. договорились о сотрудничестве, Чаплину и возглавляемой им структуре было поручено отслеживать законопроекты, обсуждаемые в Государственной думе и вносить свои предложения, хотя, по свидетельству отца Всеволода, подобную работу представители РПЦ осуществляли уже давно – "и не только с точки зрения церковных.., но и с точки зрения нравственности, заботы о человеке, заботы о верности России своей исторической судьбе" . Отец Всеволод Чаплин высказывается в том смысле, что европейская "избирательная и партийная система, рыночная экономика, свобода слова не вписываются в менталитет россиян", и утверждает, критикуя европейский "ультралиберализм" (или "тоталитарный либерализм") и бездуховность, которым, по его убеждению, не было подвержено ни советское, ни российское общество, как абсолютно чуждым российской духовности. Известный деятель РПЦ поясняет свою мысль так: "Не стоит ждать, пока люди станут способны к самостоятельному размышлению о смысле жизни. Кому-то надо просто сказать, громко и ясно: делай так и не делай иначе... в школе и с телеэкрана. Иначе не поймут" .
Речь, таким образом, идет о возрождении традиционных, а точнее - традиционалистских, выраженно консервативных или, как пишут некоторые итальянские аналитики, палеоконсервативных имперских ценностей , в основу которых заложены православие и народность - только в современной России. Новое (или, возможно, старое консервативное) ценностное ядро создает широкие возможности манипулирования для российской власти - при отсутствии механизмов ее блокирования. Доказательством тому является заявление самого российского президента: в 2013 г., беседуя с корреспондентом Associated Press, Владимир Путин назвал себя консерватором, а на заседании Валдайского клуба в сентябре 2013 того же, 2013 г. заявил о возможности плюрализма взглядов, но при условии, чтобы их никто не навязывал извне .
Другой чертой российского консерватизма стала, по мнению итальянских аналитиков, критика либеральных элит, "забывающих о традиционных христианских ценностях", "безнравственные" проявления, получившие распространение в европейском обществе . Широкое распространение в России получила "пропаганда патриотических и ультраконсервативных христианских взглядов, блокирующих, по мнению церкви и части политической элиты, распространение в российском обществе либеральных идей, навязываемых ему внутри и вне страны" . Следствием этого стали изложение новой официальной версии российской истории, в центре которой оказались империи царского и советского периода, и деятельность масс медиа, в особенности, российских телеканалов. В прайм-тайме населению сообщают лишь официальную версию, информируя его, что США и их европейские сателлиты используют украинский кризис и финансово-экономические затруднения в нашей стране, чтобы ослабить и разрушить ее суверенитет "с позиций политики сдерживания, используемой Западом еще со времен холодной войны" . С экранов телевизоров многомиллионную зрительскую аудиторию убеждают, что Россия сегодня как никогда едина и сплочена: ведь подавляющее большинство россиян понимает, что "российское правительство действует в интересах народа" и поддерживает сегодня внутреннюю и внешнюю политику правительства - поэтому в ближайшее время страна "выйдет из кризиса еще более сильной и сплоченной" . Некоторые итальянские аналитики делают из этого вывод: россияне позитивно реагируют на "далекие от реальности официальные заявления, поскольку именно это люди хотят услышать" . В итальянской прессе распространено убеждение, что "в российской политической традиции «царь Путин» стоит выше закона и пользуется широкой популярностью, потому что он человек могущественный" и что единственный надежный индикатор его политической успешности - "убежденность в том, что именно он всем командует" .
На кого же, в таком случае, делается ставка? Игорь Яковенко полагает, что это, прежде всего, те, кто искренне разделяют консервативные, реакционные ценности. Их мечта – вернуться в Советский Союз, возродить Российскую империю. Преодоление политической элитой ценностных барьеров требует интеллектуального мужества, а ее результаты вызывают протест у ревнителей устоев, поэтому далеко не случайны в этом контексте идеи А. Дугина об особой евразийской реальности России или министра культуры В. Р. Мединского о том, что российское общество может существовать и по формуле "Мы сами по себе".

После 2013 г. и зимней Олимпиады в Сочи (февраль 2014 г.) - яркого примера культурной дипломатии – имидж России вырос существенно, но столь же стремительно стал негативным. Миланское издание Il Foglio приводит позицию европейских СМИ, перепечатав мнение аналитика из "The Economist", обозначившего современную ситуацию в России статьей с подзаголовком "Сеть лжи", Time, где помещена статья под названием "Вторая холодная война", а также из Spiegel, причем очевидна солидарность с позицией указанных изданий (цит. по Il Foglio). При этом автор статьи ссылается на бывшего министра А. Кудрина, заявившего, что режим санкций и изоляция России приведет к «разрушению российской экономики», и апеллирует к известному суждению канцлера ФРГ Ангелы Меркель о том, что высшая политическая власть России в своей внешней политике исходит из реалий иной исторической эпохи . Изоляция в совокупности с серьезными финансово-экономическими проблемами и технологическим отставанием в не столь уж отдаленной перспективе ведет к цивилизационному отставанию России. Как отмечает в своей статье Яков Гилинский, ссылаясь, в свою очередь на Иммануила Валлерстайна о "центре" и "периферии", "одним из системообразующих факторов в современном обществе является его структуризация по критерию «включенность/исключенность»(inclusive/exclusive" и едва ли возможно изменить исторический факт – Россия отстала" .
В странах Европы, где политиков поддерживают, прежде всего исходя из результатов их политики, может показаться, что широкая поддержка Путина противоречит логике", - отмечают аналитики .
Новая дипломатия России включилась в формирование механизмов мировой политики новой эпохи чуть более 20 лет назад, в силу чего допускает "незрелые" шаги в мировой политике: отрицание очевидных фактов, введение в заблуждение, искажение действительных событий или таких недопустимых в классической дипломатии приемов, как оскорбительные выпады в адрес противников, что не может не привести к международной изоляции России и расширению политики санкций.
С другой стороны, новые санкции, нацеленные на сдерживание самых консервативных элементов российской власти, не только не достигают цели, которую они преследуют - сдерживание и ослабление режима, но приводят к обратному результату: ведь сторонники жесткой власти также живут в "иной реальности" и уже сделали выбор в его поддержку . Политика санкций неэффективна и даже ошибочна потому, что, как пишет итальянский аналитик М. Боффа, значительная часть российского общества продемонстрировала "высокую восприимчивость патриотизма, раскручиваемого официальной пропагандой", и выражает беспокойство не столько по поводу "пустеющих прилавков или содержимого собственных кошельков", сколько из-за исходящей от США и Европы угроз российскому суверенитету и национальной целостности страны . И поскольку "россияне нуждаются в сильном лидере", то они обеспечивают массовую поддержку своему президенту: ведь "это Россия желает сохранения его власти более чем кто-либо" .

Авторитарные режимы имеют выраженные типологические черты, причем исследование генезиса подобных жестких моделей социума опирается на солидную историографическую базу. В течение продолжительного времени они могут жесткими и одновременно прочными, опираясь на широкую базу, но в длительной перспективе обнаруживают свою неэффективность в сравнении с либеральными демократиями, основанными на верховенстве права, действующем маятнике власти и политическом плюрализме. Нельзя постоянно нагнетать образ врага и проводить экспансионистскую внешнюю политику (так поступает российский реваншизм, как называют его европейские аналитики). А. И. Герцен писал, что будущность России "очень опасна для Европы и полна несчастий для нее самой, если в права личности не проникнут освободительные ферменты" , Известный советский, затем грузинский дипломат и политик Э. А. Шеварднадзе подчеркивал, что честь быть "всемирным пугалом" весьма сомнительна,, а прямая конфронтация в постбиполярном мире опасна с учетом накопившихся ядерных арсеналов и осложнения финансово-экономической ситуации в России, попавшей в полосу "турбулентности' после падения цен на нефть и политики санкций. По мнению большинства итальянских аналитиков, великодержавные лозунги отвлекут население от нарастающих экономических проблем лишь на какое-то время. В этих условиях вести переговоры с российской властью затруднительно, поскольку российский лидер уже не может резко изменить свой курс, не признав одновременно просчеты своей политики, а это, в силу определенных российских традиций, нанесет ущерб его имиджу сильного правителя.
Таким образом, если принять во внимание то, что на сегодняшний день произошел, вероятно, долгосрочный разрыв ценностей, то итальянско-российское сотрудничество могло бы осуществляться на уровне интересов....

Окончание см. след. статью.

конец Части I.
Часть II читайте, пройдя по ссылке:
http://lana-allina.com/articles/230730

COPYRIGHT

2013 © RESEARCHER SK Светлана Князева / Лана Аллина http://lana-allina.com
R E S E A R C H E R SK Светлана Князева / Лана Аллина http://lana-allina.com
Авторские права защищены.
Статья опубликована и в бумажном варианте в журнале: "Италия в начале XXI века. /Сборник ИМЭМО РАН. Ответственный редактор А. В. Авилова. М. ИМЭМО РАН. 2015. СС. 128-143.
Все права на данную публикацию защищены законом о копирайте.
Внимание! Все права на данную статью принадлежат автору - Светлане Князевой и журналу ИМЭМО.
Любые перепечатки и цитирование допустимы лишь с указанием данной публикации на персональном сайте Светланы Князевой /Ланы Аллиной
http://lana-allina.com

страницы на этом сайте
http://lana-allina.com/articles

ЛЮБОЕ НЕЗАКОННОЕ КОПИРОВАНИЕ ДАННОЙ СТАТЬИ ЦЕЛИКОМ ИЛИ ЧАСТИЧНО ЯВЛЯЕТСЯ НАРУШЕНИЕМ АВТОРСКИХ ПРАВ И КАРАЕТСЯ ЗАКОНОМ ОБ АВТОРСКИХ ПРАВАХ.

Светлана Князева, доцент кафедры ЗРиВП РГГУ

ЦЕННОСТИ И ИНТЕРЕСЫ В РОССИЙСКО-ИТАЛЬЯНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ 

Окончание:

Начало читайте, пройдя по ссылке на пред. Странице:

http://lana-allina.com/articles/230724

***

  Таким образом, если принять во внимание то, что на сегодняшний день произошел, вероятно, долгосрочный разрыв ценностей, то итальянско-российское сотрудничество могло бы осуществляться на уровне интересов. Однако в последние месяцы, во многом вследствие непродуманной политики санкций, осуществляемой США и Евросоюзом, - отметим, что Италия занимает по этому вопросу наименее жесткую позицию и ее руководство долго стремилось не прибегать к санкциям или смягчить их - итальянско-российские финансово-экономические и бизнес отношения продолжают неуклонно ухудшаться. Сократился экспорт итальянских товаров традиционного спроса в России - одежды (эксклюзивной Высокой моды и прет-а-порте), изделий из кожи и текстиля, под угрозу попал импорт нефтегазовых ресурсов из России, которая отказалась от строительства Южного потока; в связи с ростом инфляции и резким падением курса пострадал и въездной туризм россиян в Италию. Опубликованные в конце ноября 2014 г. статистические данные показывают: сегмент рынка по продажам женской одежды и белья для женщин страдает от резкого падения объемов экспорта итальянской моды - в первые восемь месяцев спад составил 20,8% в самом уязвимом секторе итальянской моды.
   Анализ, подготовленный исследовательским центром Sistema moda Italia при национальном институте статистики ИСТАТ, показал, что с января по август итальянский экспорт в Россию — третьего по счету партнера — снизился на 9,4% до 868 миллионов евро . По индексу производительности торговли в соответствии с ЮНКТАД / ВТО в 2013-м Италия являлась мировым лидером в трех основных секторах индустрии моды: одежды, изделий из кожи и текстиля. Обозреватель экономики Il Sole 24 Ore приводит данные К. Маренци, президента Sistema Moda Италии, в соответствии с которыми, по данным Global Blue Tax Free Shopping, снижение продаж в России составило 12% в течение первых девяти месяцев 2014 г . Объем покупок россиян в Италии также существенно сократился на 12%, причем наиболее сложная ситуация сложилась в таком крупном центре бизнеса и моды, как Милан (-13%) и в столице Италии (-17%) .

Нельзя не отметить, что политика ЕС в его отношениях с Россией не всегда была взвешенной и продуманной.

В числе явных просчетов западных, в частности, европейских, стран в отношении России нужно, во-первых, отметить поучительный тон и выраженное менторство начиная с конца 80-х-90-х гг. 

Во вторых, в ряде случаев, руководство Евросоюза, к тому же, ограничивалось не просто менторством, но и - по крайней мере, на уровне деклараций - по сути дела, недооценивало геополитические интересы России в новых условиях, сложившихся в мировой политике на рубеже тысячелетий. В частности, это выразилось в политике расширения НАТО на Восток и не вполне продуманной и недостаточно взвешенной политике расширения ЕС, что, после включения в состав Евросоюза новых членов - государств бывшей Восточной Европы, -  привело к созданию новых границ Союза, совпадающих по периметру с бывшими государственными рубежами СССР.

Реакцией на это стало ущемление чувство самодостаточности страны и возрождение интереса к величию Советского Союза или Российской империи, что, как уже подчеркивалось, нашло отношение в дискурсе российской власти и в выступлениях президента. Этому в немалой степени способствовали российские традиции, менталитет и ценностное ядро, а также крайне низкий уровень образования россиян, который, к тому же, неуклонно снижается, позволяющий осуществлять манипулирование населения через телевидение и другие масс медиа.

В-третьих, Евросоюз недооценил последствия распада империи, причём, во-первых, Советской империи, а во-вторых, распад империи произошёл на территории России уже во второй раз в течение одного столетия. Как показывает опыт распада больших (и особенно территориальных, а не заморских) империй, разложение Империи всегда имело тяжёлые и долговременные - иногда растягивавшееся на несколько столетий - последствия и крайне негативно сказывалось на развитии распадавшихся государств. В данном случае, это нашло отражение в сохранении имперских амбиций значительной (и, отметим, растущей пропорционально) части россиян. Об этом начиная с конца 90-х гг. писал известный итальянский аналитик Джульетто Кьеза: "Россия, остававшаяся на протяжении трех веков великой державой, была опять втиснута в рамки территории, которую она занимала в середине XVII века".

Далее, отметим недостаточный учёт сфер геополитического влияния РФ, выражавшийся, по мнению политического руководства и истэблишмента РФ, в недооценке роли новой России в Европе и мире, а также в осуществляемой Брюсселем политике партнёрства и соседства (поставившей, как полагают некоторые политики в высшем эшелоне власти, нашу страну в один ряд со второстепенными малыми странами). Это продолжает вызывать раздражение руководства РФ, о чем свидетельствует анализ выступлений российского президента за последние 15 лет и особенно дискурс его последних заявлений (ноябрь-декабрь 2014 г). Кроме того, следует особо выделить практическое осуществление руководством ЕС политики восточного партнерства, особенно накануне и во время проведения саммита в Вильнюсе (27-29.12.2013 г).

К тому же итальянские (и европейские) аналитики недооценили фактор российских традиций и исторического опыта России. Практически полное отторжение властью и населением Российского государства либеральных ценностей на всех этапах её истории и особенно в последние годы, её теории и практики, длительный авторитарный опыт и 70-летний тоталитарный эксперимент сделали невозможным принятие РФ ценностной системы и практического опыта европейских либеральных демократий. Может быть, значительная часть населения почувствовала отчуждение Запада, определенную несовместимость.

Лучшей иллюстрацией этой мысли являются слова, записанные Ф. М. Достоевским еще в ноябре 1877 г.: "Мы в Европе лишь "стрюцкие". А Дж. Кьеза отметил, что сознание российского населения во многом остается в плену советской мифологии, и это свидетельствует о том, что «советский режим...что-то дал россиянам, и это что-то, каким бы чудовищным ни выглядело в глазах западного мира, россияне хотят сохранить» .

И действительно, социологические опросы показывают, что уже в конце нулевых от трети до половины российского населения выражали "приверженность традиционным русским и советским ценностям", в то время как доля приверженцев умеренного («просвещенно- патриотического») прагматизма, ориентированных как на западные, так (тем не менее!) и на традиционные русские ценности, составляет примерно 40-45% (данные, в частности, извлечены из: Образование в области прав человека в России, включая образование в области профилактики ВИЧ/СПИДа: аналитический отчет. / Под ред. А.Я.Азарова. – М.: Московская школа прав человека, 2008. С. 13).

Однако Россия, как бы это обстоятельство ни претило кому бы то ни было, всегда была и остаётся европейской страной. Перед российской элитой стоит проблема преодоления старых ценностных барьеров, а перед обществом - обретения способности отстраненного и объективного видения собственной культуры, - считает Игорь Яковенко. Альтернатива - убежден исследователь, – это вечный поиск врагов, ответственных за все наши беды, - но других путей выхода из исторических тупиков не существует.

Отметим также, что существенным фактором, объясняющим взаимное непонимание, является также нехватка или отсутствие объективной и, главное, полной и разносторонней информации о том, что происходило и происходит в России и, как следствие, дефицит интереса к нашей стране во многих частях Европы.

Наконец, расширение политики санкций может, по мнению итальянских аналитиков, привести к росту нестабильности политического режима в России, расколоть российскую верховную власть и истэблишмент, вызвать социально-экономические потрясения в стране и даже насильственную смену власти, что сделает великого восточного соседа Евросоюза еще более опасным и непредсказуемым. Поэтому "холодный мир" - это сегодня, вероятно, единственнo возможный вариант развития отношений с РФ.

Позиция, которую можно вывести из заявлений политического руководства Италии и СМИ в последние полгода, выглядит достаточно сдержанной: это подчеркнуто объективное, максимально полное и, как правило, без оценок, изложение событий в Украине и Крыму. А реакция в итальянских блогах - очень пестрая, но при резком сокращении позитивных оценок заметен рост скептических и негативных (страна, богатая ресурсами и не производящая ничего, сырьевая страна, послушный народ; у них всегда что-то случается; еще более непримиримые оценки российской власти).
В последние месяцы, в условиях осложнения итальянско-российских отношений, некоторые итальянские политики поддержали идею осуществления так называемой параллельной дипломатии. Р. Проди (бывший председатель Еврокомиссии и бывший премьер-министр Италии), выступил в декабре 2014 г. с идеей восстановления диалога и соглашений с российским руководством и призвал к прекращению режима санкций, причем премьер-министр Италии М. Ренци в целом склоняется скорее к идее параллельной дипломатии, чем к ужесточению санкций, предлагаемому руководством многих стран Евросоюза.
Наряду с осуществлением параллельной дипломатии, средством, которое может сегодня способствовать сохранению интереса итальянцев к России и россиянам, остается развитие сотрудничества наших стран в социокультурной сфере, а особенно в области науки и образования. Проведение научных, студенческих обменов, организации конференций - это и есть та самая "мягкая сила", с помощью которой российская элита будет восприниматься с уважением и интересом в итальянском общественном мнении.

Начало статьи по ссылке:

http://lana-allina.com/articles/230724

Фотографии позаимствованы из интернета и являются собственностью соответствующих интернет ресурсов.

COPYRIGHT 2015
2013 © RESEARCHER SK Светлана Князева / Лана Аллина http://lana-allina.com
R E S E A R C H E R SK Светлана Князева / Лана Аллина http://lana-allina.com
Авторские права защищены.
Статья опубликована и в бумажном варианте в журнале: "Италия в начале XXI века. /Сборник ИМЭМО РАН. Ответственный редактор А. В. Авилова. М. ИМЭМО РАН. 2015. СС. 128-143.
Все права на данную публикацию защищены законом о копирайте.
Внимание! Все права на данную статью принадлежат автору - Светлане Князевой и журналу ИМЭМО.
Любые перепечатки и цитирование допустимы лишь с указанием данной публикации на персональном сайте Светланы Князевой /Ланы Аллиной
http://lana-allina.com и данной страницы на этом сайте
http://lana-allina/articles

ЛЮБОЕ НЕЗАКОННОЕ КОПИРОВАНИЕ ДАННОЙ СТАТЬИ ЦЕЛИКОМ ИЛИ ЧАСТИЧНО ЯВЛЯЕТСЯ НАРУШЕНИЕМ АВТОРСКИХ ПРАВ И КАРАЕТСЯ ЗАКОНОМ ОБ АВТОРСКИХ ПРАВАХ