В лунном свете

В лунном свете

Лана Аллина

Поздний-поздний вечер. Нет, уже явилась полновластной хозяйкой бездонно черная кавказская ночь. Было бы совсем темно, но высоко-высоко в южном небе высыпали звезды — тысячи, нет, миллионы звезд — полыхающих светлячков-фонариков, разгорелась яркой люстрой на небесном потолке полная луна. А где-то там, за деревьями, совсем рядом, как притаившийся диковинный сонный зверь, вздыхает, сопит и шумно дышит, и хлюпает носом, и что-то устало шепчет море, тихо-тихо ворчит, ворочается, пытаясь поудобнее устроиться в своей необъятной постели — никак не спится ему, бедняге. Они возвращаются из кино, и девочка идет домой очень гордая. Вот как! Какая она уже совсем взрослая, ходит так поздно вечером в кино!
И все-таки она очень устала, хочется спать. Она начинает зевать. Может, покапризничать?.. Наверное, мама замечает это и говорит папе:
— Все-таки не надо было нам так поздно в кино ходить, видишь, как она устала — маленькая еще!
Ах, так? Маленькая?! Да она уже взрослая! От такого оскорбления у девочки сжимается горло, перехватывает дыхание, слезы наворачиваются на глаза. За что её так обидели? Она большая, её надо… как это? Слово вот теперь забыла!.. А, вот! Её надо у-ва-жать!
Усилием воли девочка тут же берет себя в руки... Пусть все видят — она со-вер-шен-но не устала!
Луна щедро поливает землю молочно-белым светом с серебристым отливом из своего большого небесного кувшина. Серебряная лунная дорожка скользит по земле, по траве, по тропинке. Мама и папа идут впереди. А девочка отстала шагов на двадцать. А может, и на тридцать. Конечно, лучше бы ей пойти вперед, но страшно, и еще так ведь и потеряться можно в этой южной темноте!
Однако как же её оскорбили, назвав маленькой! При мысли о нанесенной обиде девочка еще больше хмурится, надувает губы, гордо поднимает голову, гордо и независимо смотрит прямо перед собой, — но все же внимательно следит, куда поворачивают родители.
А луна разгорается все сильнее. Как горят звезды на южном небе! Девочка идет по лунной дорожке, топчет лунный свет, ноги утопают в серебристо-белом ковре, сотканном из лунного света. Потом яркий этот свет поднимается до пояса, до плеч… Теперь он укутывает её всю. Девочка дышит лунным светом, пьет его, глотает, захлебывается им!
Иногда родители оглядываются, замедляют шаг, о чем-то тихо говорят между собой, кажется, улыбаются... Ну, уж нет! Все это хорошо, только она ни за что не подойдет к ним первая — так и вернется домой одна!