Феномен революции: соотношение конструктивного и деструктивного.

        Революция - явление, привлекающее внимание исследователя с историко-философской, политологической, социологической, психологической точек зрения, - вот уже в течение более чем  двух столетий продолжает оставаться предметом пристального интереса ученых всего мира, особенно в тех странах, где революция собрала обильный урожай жертв. В этих странах данная проблема  - всегда «ядерная» и взрывоопасная. Историографические традиции, возникшие в результате исследования указанной проблемы, представляют особый интерес, однако самое большое внимание уделяется при этом анализу конкретных событий эпохи «Великих революций»,  причинно-следственных связей или компаративному анализу революций и их итогов в разных странах. Между тем  в силу вполне объяснимых причин, вопрос о соотношении конструктивного и особенно деструктивного начал в отечественной историографии практически не поднимался и поэтому представляется, безусловно, актуальным, хотя обширность историографии отнюдь не способствует принятию в той или иной степени однозначных решений при оценке даже  конкретных событий и явлений.

            Изучение  тоталитарного сознания в социумах, испытывающих устойчивую заинтересованность в авторитарных и тоталитарных режимах, всегда вызывала живой интерес не только историков, политологов, но и политиков, и служителей Церкви. Так, папа Иоанн Павел II, будучи неутомимым борцом против холодной войны, ставшей порождением революций и тоталитарных режимов как их порождения, неоднократно выражал  негативное отношение к тоталитаризму и к кровопролитным революциям и войнам, которыми они всегда сопровождались.

              Следует принять во внимание абсолютное неприятие и ушедшим от нас папой-миротворцем, четко продолжавшим курс папы-новатора Иоанна ХХIII, (равно как и их последователя - нынешнего понтифика Бенедикта XVI) любых форм ксенофобии, шовинизма, национальной дискриминации, антисемитизма. Вероятно, именно поэтому Иоанн-Павел II был убежден, что национал-социализм стал «абсолютным злом», порожденным ХХ в., тогда как коммунистические режимы - «злом относительным».

      Впрочем, папа Бенедикт ХVI занял гораздо более жесткую позицию и по отношению к коммунизму ХХв. как проявлению «антигуманной» марксистской доктрины, получившей развитие в теории и практике российского большевизма, о чем он недвусмысленно высказался в своей энциклике «О надежде» (“Spe salvi” (ноябрь 2007г.)   По мнению папы, некоторые идеи Просвещения и особенно марксизм (приведшие соответственно к двум революциям – Французской и русской) привели к своеобразному извращению понятия Разума, который  превратили в абсолют, не считаясь со слабостью человеческой природы, что впоследствии привело к беспрецедентным разрушительным последствиям». Люди сделали из науки – полезного, но ограниченного средства познания – кумира, который для некоторых заменил собой Бога.

  (Сн.  http://www.tg1.rai.it/2007/12/02;

 http://www.rainews24/2007/12/02; см. также L'Osservatore romano, 2007, 30 novembre; La Repubblica, 2007, 2 dicembre;) На встрече со студентами и профессорско-преподавательским составом старейшего римского университета «Сапиенца» (17 января 2008г.) глава католической церкви в недвусмысленной форме высказался относительно деструктивных последствий  революций и войн, которые они породили в ХХв. (  http://www.aprileonline.info/5931/le-parole-di-ratzingerll Messaggero, 2008, 18 gennaio)

       Определиться в  терминах, особенно в отношении такого явления, как революция, представляется для нас принципиально важным,  поскольку от неопределенности терминов  в процессе исследования и дискуссии возникает  множество лишних проблем.  В нашем понимании революция  -  это далеко не только (а может быть, и не столько) процесс насильственной и кровавой брутальной смены власти, (бунты, мятежи, перевороты), поскольку зачастую все эти эксцессы являютс лишь ее внешними проявлениями. Скорее всего, речь идет о качественном, радикальном изменении,сдвигевласти, об отстранении от власти правящей элиты, о переходе власти непосредственно к политическому лидеру или группе или об образовании большинства поддержки.

           Данная  оговорка тем более важна, что в качестве объекта исследования мы считаем наиболее показательным провести компаративный анализ Войны за независимость в Северной Америке и Эпохи Великого Страха во Франции под углом зрения заявленной проблемы. В самом деле, здесь мы отчетливо видим не только два различных пути к жесткому конфликту интересов, коим является революция, но и две различные традиции, которые приводят к нему, а также следуют за ним. В первом случае, в колониальной Америке и особенно той ее части, которая получила название Новой Англии, в XVIIIв. речь идет о реализации идей консервативных  и радикальных пуритан, в первую очередь, доктрин Дж. Уинтропа, Дж. Коттона, Н. Уорда и Р. Уильямса о Ковенанте, о Граде Божием На Холме и Беспредельных границах возможностей. Во многом поэтому становление новой политической культуры происходило в Америке второй половины XVIII в. (и, кстати сказать, в Англии эпохи Великого Мятежа) на основе именно этих религиозно- -политических доктрин и практически всецело нарелигиозномфундаменте. Во втором случае мы сталкиваемся с проблемой осуществления идей французских Философов ХVIIIв, даже в том случае, когда речь шла о реализации на практике либеральной программы Ш. Л. Монтескье. Осуществление радикальных преобразований одновременно способствовало и становлению новой политико-правовой культуры, мучительно рождавшейся во Франции эпохи Революции. Во Франции конца XVIIIв., а в дальнейшем в Итальянских государствах и Германских землях эпохи синхронных революций середины XIX ст., не говоря об Октябрьском перевороте, фашистской революции в Италии и национал-социалистической революции в Германии - во всех перечисленных случаях базой, на которой осуществлялись радикальные изменения в обществе, стала целиком областьсветскойполитической культуры, поскольку  французские просветители, так же, как и творцы итальянского и германского Объединения, а тем более демиурги ХХ столетия отчасти или практически всецело отрицали религиозную основу новой политической культуры.

                   Именно это обстоятельство существенно, если не решающим образом, повлияло, на наш взгляд, на осуществление преобразований в ходе революций. Приверженность консервативных или радикальных пуритан религиозно-политическим  доктринам, а еще в большей степени высокая религиозность и, как следствие, глубокие моральные устои и нравственность большей части американского общества, основой которых стало уважительное отношение большинства общества к Человеку, служила гарантией, своего рода "инъекцией" против брутальных прорывов и "перегибов", к которым имели особую склонность маргинальные слои общества, удельный вес которых в США (и в Англии) был к тому же невелик в силу раннего формирования среднего класса, далеко зашедшего уже к моменту Войны за Независимость...

Далее читайте на с. научные статьи:

Мой сайт - стр.:

http://reseacher777.nethouse.ru/my_science